Тут и началась любимая славянская потеха под названием «ты меня уважаешь?» Маты-перематы, вой, треск дорогущих, заморских, за большую деньгу купленных у ромеев слюдяных разноцветных окошек. Звон катящейся по полу медной посуды, охи, ахи и советы зрителей участникам развлечения…
– Бова-а, по микиткам его бе-ей, ящера прожорливого, – вопил Чиж, торопливо, но от души, со знанием дела, обрабатывая длинноусого стражника, вскоре улетевшего отдыхать под стол к товарищу с многострадальной утицей.
– Кар-рау-у-л! – орал как резаный, хозяин питейного заведения. – Разоряю-ю-ю-ть, – надсаживался он. Правда, недолго, ибо в скором времени присоединился к стражнику с виновницей переполоха в руках.
– Здря затеялись перечить нам, парни, – причитал, отбиваясь от Бобра, растрёпанный стражник.
– Сами кашу заварили, – отправил его к приятелям, утице и хозяину забегаловки, гридь.
– Ну, теперича не миновать нам, братцы, княжьего суда, – сунув вылезающему из-под стола хозяину с утицей в руке, серебряную монету и схапав жареную птичку – отряхнём и схаваем, быстрым шагом поспешили прочь из остатков помещения, что раньше звалась корчмой.
– Ну, что, нагулялся, мёда-браги вдосталь напился? – без злости выговаривала мужу Благана, и вдруг залилась слезами, обняв Богучара. – Ратиться ведь идёшь… Живым возвращайся… Знай, я буду ждать тебя, – отошла на шаг от мужа, когда в горницу шагнул Доброслав. – И парня береги, присматривай за ним.
– Да я и сам за собой присмотрю, тётя Благана. Не маленький, чай.
– Ну конечно. Ростом-то большой, а умом – отрок малый. Подвиги больше жизни важны, – достала из шкатулки обереги. – Возьмите, и пусть Бог защитит вас, – перекрестила воинов.
– Ты же христианка, – надел на шею амулет Богучар, – а в обереги веришь.
– Я во всё верю, что жизнь защитить может. А вот ещё и Громовые знаки берите. Достала по случаю, – сама надела на шею мужу и Доброславу небольшие круглые обереги, что назывались у воинов «Знак Перуна» и представляли заключённый в круг шестиконечный лепесток, оглянувшись на вошедших в дом Медведя с женой и сыном.
– Хлеб вам да соль, – поприветствовала соседей Дарина, с щёк которой, от предстоящей разлуки с мужем и сыном, даже сошёл румянец.
– Слава Роду и предкам, – поприветствовал товарища Медведь, и они поздоровались, обхватив запястья друг друга.
– А я вот тебе и Бажену по Семарглику вырезал, вместо ножей ваших, – протянул Доброславу маленькую деревянную крашеную собачку с крылышками, Клён.
– Эх, повоюем! – радостно произнёс Доброслав, любуясь подарком и насмешив словами мужей.
– Нож, Клёник, можешь не отдавать, оставь на память.
На капище Перуна Посвящённый волхв Трислав, обладающий высшей мудростью и имеющий право служить любому славянскому Богу, перед походом собрал своих собратьев: Валдая, волхва бога Семаргла, Богомила, волхва Перуна и волхва бога Велеса, босого и лохматого бородача в сером балахоне. – Слава Богам и Роду, братья, – поздоровался с волхвами Трислав. – По древнерусскому календарю, ведущему начало от Сотворения Мира в Звёздном Храме, идёт шесть тысяч четыреста семьдесят третий год. Князь Святослав собирается воевать врагов. Будет пища русским мечам. Русь – Центр Мира, а всё остальное кружится вокруг неё. Вы отправляетесь с ним, дабы поддерживать князя духовно. Помните, что до рождения Света Белого, тьмой кромешною был окутан Мир. Была Пустота, была тишина. Время дремало в забытьи… И был во Тьме лишь Род. Прародитель наш. Родник Вселенной. Он Един и Множественен одновременно. В этой бездне Времени, не проявляя себя, существовало неподвластное разуму «НЕЧТО», и однажды оно проявило себя, и Род породил детей своих: сына Сварога и дочь Ладу Богородицу. Это наша великая Небесная Мать.
