– Мне это имя должно что-то сказать? – хмурился Рагнер.
– Ну… имя знаменитое. Алхимик, колдун, создатель сатурномера, какой может указать любому день и час для перехода в тело его ребенка – перерождение, как у Божьего Сына, бессмертие, никакого Ада… Арелиан Нулоа-о-Эзойн – первый человек, победивший Смерть. Незадолго до своей гибели и поимки, он успел перейти в плоть своего годовалого младенца, а в возрасте Послушания вспомнил о том, кто он есть. «Четыре короля» – это из алхимической книги «Имена», путь бессмертия, какой гласит: «Черный Король из дома Белого Короля идет к Красному Королю в дом Желтого Короля».
– Еще раз, как его имя, алхимика?
– Арелиан Нулоа-о-Эзойн.
– Арелиан Нулоа-о-Эзойн… Княжество Баро?
– Имя баройское, но он из Толидо́, толидонец…
– И как к тебе попали бумаги с клятвами?
– Совершенно случайно, благодаря моему покойному отцу по жене, господину Лимаро. Некий человек оставил на хранение в его банке не золото, а ценные вещи. Оговорили срок в пять лет. Через пять с половиной лет, то есть около года назад, банк более не мог хранить вещи – они открыли сундук, чтобы посмотреть на содержимое и решить: куда далее передать ценности на хранение. Нашли какое-то старое тряпье и эти две грамоты. Текст понятен, только если отразить его в зеркале.
– И ты оставил бумаги себе?
– Конечно. История улеглась, ваш брат погиб. А король Зимронд… весьма… непредсказуемый король – я решил, что должен иметь защиту.
– Кто был тот, кто сдал сундук?
– Имя, скорее всего, поддельное. В книгах Брослоса его нет.
– И всё же.
– Некий Ольфи Леуно, старик. Наверно, предстал уж перед Богом.
– Леуно… Вроде как орензское имя. На «Леоно», на льва похоже…
– Герцог Раннор, я с вами откровенен по одной причине: я жду, что вы меня освободите и выполните все мои условия. На меньшее я не согласен: все права, всё наше состояние, безопасность для моей семьи и ее честь. Не надейтесь, что грамоты это чепуха. В них нарисован знак и написано, в какое место клеймен тот или иной человек. У Зимронда есть клеймо под волосами, у вашего старшего брата – клеймен герб. Он был Желтым Королем…
Рагнер задумался: белый змей на лазурно-голубом фоне достался Гонтеру как родовой знак. Он хотел поставить у морского змея меч или копье как у отца, но рыцарем после памятного турнира быть перехотел и влепил над грозным змеем слащавое, по мнению Рагнера, красное сердце. Когда в тридцать втором году Рагнер вернулся с Бальтина, брат уже путешествовал, а над воротами Рюдгксгафца висел вновь измененный флаг – в красном сердце появился желтый крестоцвет, желтый цветочек, как будто от невзрачной травы сурепки, засоряющей пахотные поля. Еще сурепку называли «травой Святой Варвары», травой-целительницей: она всюду росла, заживляла раны, сильване добавляли ее листья в пищу, вместо горчицы, и бед не знали с зубами…
– Желтый крестоцвет? – спросил Рагнер.
– Да, но желтым этот знак был только у вашего брата. Зимронду достался черный крест. Он должен был стать Черным Королем и однажды обрести бессмертие.
– Что еще знаешь? Всё мне говори!
– Мои условия, Ваша Светлость?
– Говори! Посмотрим! Если ты мне не солжешь и отдашь бумаги – да, слово Рагнера Раннора, тебя выпустят, но с запретом появляться в Брослосе, Нолндосе, при дворе короля и на глаза короля. Когда у моего братца вырос крестоцвет в гербе и почему? Зачем ему всё это понадобилось? Ордены эти черные?
