Агриил издал очередной скрип и стон. Поезд шёл вверх.
– Господи, помилуй! – снова отреагировала учительница.
Дорога давно построена, но всё работает надёжно. А вот в жизни человеческой – надёжности мало.
Сколько подъёмов и спусков случилось, например, в Колиной жизни! Сколько карабканий вверх и безбашенных падений? А также петель, оборотов и тоннелей? Тоннелей таких тёмных и глухих, что свет в конце почти не маячил.
Кому они нужны, кому интересны? И вообще…
Куда уходят наши перевалы и переправы? Куда ушли трудности и радости всех тех работяг, что тянули железную дорогу чудны́ми инженерными петлями и пробивали в непробиваемых горах железнодорожные тоннели?
А где мысли и чувства их начальников? Где строгие приказы? Где ругань, наказания, штрафы? Протесты и подчинение?
Ведь и косточки – давно истлели. И тех, и других. Начальников и подчинённых.
Куда, вообще, деваются человеческие грехи и хорошие поступки? Ругань и молитвы? Ненависть и любовь?
И наши – куда денутся? Наши-то, бесценные – куда?
Коля кашлянул, вытащил из кармана зажигалку и покинул четвёртый отсек тринадцатого вагона.
Темнота в тоннелях не пугает ни добрых, ни злых духов. Им, в принципе, не нужно электрического освещения. Всё и так понятно.
Если мелкие бесы внушают людям мелкие, целенаправленные и зловредные мысли и толкают людей к мелкому хулиганству (всех сортов и мастей), то большие бесы внушают «крупные мысли». И толкают к соответствующим поступкам.
Иногда…
Вот, вспомните: Каин убил Авеля.
Это – тот самый, первый случай, когда дьявол полностью овладел сердцем бедняги Каина. Правда, тот сам позволил ему войти. Наверно, через двери зависти, с которыми, до этого, побаловались мелкие бесы.
Может, он вошёл через двери тщеславия. Или – ещё как-нибудь. Быстро впустил он врага или постепенно – об этом история умалчивает.
И вот, Авель убит. Совершён поступок. Дело – сделано.
Бес доволен.
А что же Каин? Каин – не кается. В его душе нет места даже крупице совести, поэтому покаяния из неё не вышибить. Каин говорит: «Не сторож я брату моему».
В этой фразе, в принципе, нет ничего плохого. Мы, действительно, не сторожа нашим братьям. Мы должны стоять на страже своей души, чтоб отследить тот самый момент, когда ею хотят овладеть злобные духи. Всякие: мелкие, крупные. Кому как.
Что же в этой фразе плохого?
То, что её произносит убийца. В этой фразе плох – обман. Попытка обмануть Бога. Мол, не знаю я. «И не шей мне мокруху, начальник!»
Но Богу не нужно человеческого зрения. Не надо путать, в очередной раз, земное и Небесное. Не надо мерить зрение Бога человеческими мерками.
Не бывает поругаем Бог…
Каин приговорён к бессмертию и вечным скитаниям. Никто не сможет лишить его жизни. Неприкаянный он. Вот оно, что за слово.
Не-при-каянный. Не может, по состоянию своей души, даже пристроиться к покаянию. Только попробуйте представить себе, что творится внутри неприкаянной души. Творится бесконечно.
Страшно. Бр-р-р…
Вот ещё что происходит. К примеру, пассажир лежит на месте № 18, а Агриил уже не гремит и не корёжится, а шепчет ему на ухо и радуется.
Чему?
Во-первых, тому, что его слышат. Но не подозревают о том, что это именно он сидит тут и нашёптывает прямо человеку в ухо!
Вернее, внушает бедняге мысли, прямо в мозг.
Во-вторых, радуется тому, что его не гонят. А как гнать того, о ком человек даже не подозревает!
В-третьих, Агриил радуется тому, что, скорее всего, всё будет сделано, как он задумал. Будет выполнено то задание, на которое он, Агриил, посылается существом гораздо более могущественным, чем он сам.
