Сегодня мама на ужин приготовила рис с птицей на пару, по моему заказу. Ей удалось где-то по дешевке купить два мороженых окорочка, чем она передо мной и похвасталась. Мол, нечего мне ходить по шестерочкам, есть магазины и подешевле. Да и рынки с торгом никто не отменял.
Торговаться с моей мизантропией было бы весело. Боюсь, это продавцу удалось бы повысить цену на свой товар, а не мне сбить. Хотя, за прошедшее время, мои подвижки в сторону социализации стали очень заметными.
Ранее я даже не представлял, насколько у меня все запущено в плане психики. Когда остаешься сидеть в своей комнате, за закрытой дверью, с каждым днем эта дверь становится тяжелее. В психологическом плане.
Сначала ты этого не замечаешь, ведь посаженное в школьные годы зерно еще мало. Но потом, со временем, когда ты постоянно остаешься сам с собой наедине, оно начинает прорастать.
И вот, по прошествии всего лишь года, ты вдруг понимаешь, что не способен выйти даже из собственного дома. Его дверь кажется тебе замковыми воротами, которые открываются подвесным механизмом, при помощи двадцати мускулистых рабов.
Если бы не тот поворотный момент, возникший из-за ситуации с долгом, мне бы в жизни не победить свою мизантропию. И самое ужасающее было в том, что я сам не заметил, как стал таким.
Семейный ужин закончился на мажорной ноте. Отец с Даней разошлись по комнатам, мама занялась мытьем посуды и уборкой со стола. Я же вышел во двор поупражняться со своим новеньким копьем.
После того, как его привезли, я старался не пропускать занятий, повторяя все те же упражнения, которыми меня грузил виртуальный инструктор. У меня были заметные успехи в обучении владению этим, безусловно, одним из сложнейших видов оружия.
К слову о тренировках в другом пространстве. Мне удалось пройти второй уровень тренингов в виртуале по самообороне и владению копьем. Сейчас я как раз втягивался в третий уровень.
Занятия по игре на фортепьяно тоже проходили успешно. Я был уверен, что даже в реальности смогу сыграть одну из заученных простеньких мелодий. Ведь для этого не требовалась серьезная растяжка пальцев и подготовка, как у профессионалов. А что-то посложнее я пока учить не пытался. Ведь для этого требовалось совмещать занятия в виртуале с практикой в реальности, на настоящем инструменте.
Возможно, когда-нибудь мне удастся заработать в Тризе серьезную сумму денег. Вот тогда и настанет время более серьезной прокачки навыков игры на фортепьяно. Пока же это было просто баловство, которое тешило мое эго.
После тренировки во дворе с копьем, разогревшись, я выбежал за его пределы. В последние полторы недели, с разрешения тренера, я возобновил свои пробежки. Так как наворачивать круги вокруг дома было скучно, да и не помогало борьбе с мизантропией, я стал бегать по району.
Через трехмерные карты мне удалось построить трехкилометровый маршрут по несильно оживленным улицам и переулкам. Я делал один большой круг, возвращаясь туда же, откуда стартовал.
Наш район несильно жаловали коммунальные службы. Так что две трети дистанции приходилось бежать по снегу. Он хоть и был посыпан каким-то химикатом, это не особо помогало. К тому же от него любая зимняя обувь через два-три месяца приходила в негодность.
Благо до сих пор существовали так называемые развалы, где лица из ближнего зарубежья якобы продавали таможенный конфискат. На деле это все были дешевые изделия из двух дружественных нам стран. Одной с противоположного побережья моря на юге, а другой из Юго-Восточной части континента.
