Три имени Жанны. Часть 2. Сестра Клер - страница 3

Они пересели к камину. Доктор Дойл закурил. Взглядом окинув своих собеседников, он читал в их глазах надежду, места которой реальность не оставляла: найти похищенную дочь начальника Черной комнаты Тайной канцелярии Второй Империи, ведущей войну с самым могущественным государством Европы троим англичанам, один из которых ослепленный болью утраты жених, второй капитан кавалерийского полка, а третий – врач из провинции, не представлялось возможным ни при каких обстоятельствах. И в то же время, никто так, как доктор Дойл, не знал, что искреннее желание способно сотворить невозможное, конечно, если желание несет благо. Генри закончил свой рассказ, опустив глаза и глядя в огонь в камине:

– Я имею опыт розыска и возвращения людей с другого континента, джентльмены. Но это не было моим личным делом, поэтому сейчас для успеха мне нужны вы оба. Готовы ли Вы участвовать в истории, которую на этот раз сотворите сами?

Доктор помолчал, затягиваясь сигарой, и тихо ответил сэру Генри:

– Во-первых, должен сказать вам, что вы надеетесь на чудо. И существует одна миллионная доля вероятности того, что наши усилия приведут к успеху. Против всех остальных, провал в которых разрушит не только наши надежды, но и жизни. Мне хотелось бы, чтобы вы оба осознавали это и приняли как факт. Во-вторых, возможно, что ваша оценка моих способностей завышена и мне окажется не под силу решить этот ребус. В-третьих, нам придется обращаться за помощью к таким слоям общества, о которых вы и не догадывались, а я предпочел бы никогда не встречать повторно. Это – война до последнего патрона. Я, в отличие от вас двоих, осознаю, во что ввязываюсь. Что поделаешь? Я люблю сложные ребусы и довольно долго прожил для того, чтобы не бояться потерять оставшиеся мне дни. Я люблю головоломки и ради них готов жертвовать. А вы? Вы готовы на такое ради любимой женщины?

Не задумываясь, они оба: и Генри, и Талбот, одинаково горячо ответили: «Да!», еще мало понимая, что придется пройти им в будущем, но искренне желая вернуть то равновесие, которое для обоих заключалось в существовании графини де Леви. Удивленно переглянувшись, они замерли: Талбот понял, что проговорился, Генри понял, что у его друга свои интересы в этом деле. Видя их замешательство, доктор Дойл усмехнулся:

– Вы выясните все тогда, когда графиня де Леви будет сидеть в этой гостиной, живая и невредимая. Ни минутой раньше! До этого момента вам двоим нужно быть самыми преданными союзниками и верными друзьями, каковыми вы и являетесь.

Генри очнулся от удивления и, не выпуская свои чувства наружу, спокойно произнес:

– В таком случае приступаем. Все, что мы узнаем, все, что нам покажется причастным к нашему делу, мы будем приносить сюда, на Итон- стрит, в кабинет. Важна любая мелочь. Каждый вечер мы будем собираться здесь в девять и обмениваться тем, что смогли сделать за день…

Доктор Дойл покорно подытожил:

– Я отправлю несколько писем в свою больницу, мне нужно подумать о схеме наших действий. А сейчас – выпейте еще бренди и ступайте спать, джентльмены, это совет врача.

Генри облегченно выдохнул, залпом выпил все из своего бокала и помолчав немного, сказал:

– Спасибо, доктор!

– Доброй ночи. – и мистер Дойл решительно встал со своего места. Моррисон проводил его, попутно обещая найти все, что необходимо мистеру Дойлу. Генри и Талбот остались одни.

Не поднимая друг на друга глаз, они молчали. Как такое вообще могло случиться со старыми друзьями, которые как братья росли с самого детства? Одна женщина, настоящее чувство – и они соперники? Генри понимал, что его Дженет могла вызвать чувства у кого угодно, но меньше всего думал он об этом касательно Тони Талбота. А его друг сидел напротив, осознавая, что у него нет шансов: не потому, что Латаймер красив, умен, богат, а по тому, как Она смотрела на Генри Латаймера, не сводя глаз. И в то же время не мог Талбот контролировать свои чувства к Ней. Резкой вспышкой вошла в его жизнь графиня де Леви, неожиданная, яркая… Слишком быстро, чтобы привыкнуть к этому свету настолько, чтобы не замечать его. Да и возможно ли это было? Не замечать Ее, не думать о Ней…