– Так мы идем? – напомнила я, потому что интимные посиделки в авто начинали нервировать. Мало ли, до чего он еще додумается?
Рук прищурился, разглядывая меня с каким-то веселым азартом. А я нахмурилась: мало приятного, когда тебя разгадывают, как головоломку.
– Идем, – кивнул он после паузы.
***
Вышибала на входе при виде Рука сразу подтянулся. Только что честь не отдал, хотя откуда честь у бандита?
Впрочем, «Цыпочка» оказалась заведением не худшего пошиба. Пока в баре почти никого не было, разве что несколько завсегдатаев пришли пропустить по кружечке. В такие места приходят к полуночи, чтобы хватануть свою долю запретных удовольствий. Хотя ни сцены для откровенных танцев, ни размалеванных девиц я не увидела.
Только накурено так, что не продохнуть.
– Почему бар «Цыпочка»? – спросила я негромко.
Рук наклонился ко мне так близко, что я чувствовала его дыхание. Он сказал мне на ухо:
– Потому что здесь бывают петушиные бои. Незаконные, само собой.
Ах, вот оно что! Выходит, этот бар платит Руку «за защиту» или вообще ему принадлежит.
Бармен у стойки крутил радио, пытаясь что-то поймать сквозь треск и помехи.
– Привет, Поридж! – окликнул его Рук негромко.
Тот вздрогнул и резко вскочил, двигаясь с проворством, удивительным для такого крупного и рыхлого тела. Загремел падающий табурет.
– А! – узнав Рука, бармен несколько нервно улыбнулся. – Добрый вечер. Какими судьбами к нам?
Толстяк походил на комок холодной овсянки – что фигурой, что цветом лица. Понятно теперь, почему его назвали Поридж. Брр, мерзкая каша!
– По делам, – ответил Рук неопределенно.
И бровями подвигал эдак многозначительно.
– А! Ну да, да. – бармен хихикнул. – А это та самая рыжая, да?
Под его липким взглядом я дернула плечом. Захотелось спрятаться за широкую спину Рука.
– Глаза верни на место, Поридж, – с тихой угрозой велел Рук, обнимая меня за талию. Признаюсь, я даже не возражала.
– А я что? Я ничего, – он засуетился, поднимая табурет. – Так чего надо-то? Или глоточек виски, а?
– Морри скоро будет? – понизил голос Рук.
Бармен вздрогнул всем немалым телом и огляделся. Облизнул губы, шепнул:
– Сегодня зайдет.
Рук кивнул.
– Передай, пусть со мной свяжется. Срочно.
И, небрежно кивнув на прощание, направился прямиком к выходу. Мне волей-неволей пришлось шустро передвигать ногами, потому что меня он так и не выпустил.
Мы остановились на заплеванном пятачке под козырьком у входа. Дождь по-прежнему накрапывал, хотелось домой, плед и чашку горячего чая… Увы, без всяких карт было ясно, что в ближайшем будущем эти радости меня минуют.
– И что это было? – поинтересовалась я, глотнув относительно свежего уличного воздуха. Из подворотни воняло мочой и дохлыми крысами, чуть в стороне надрывно рвало потрепанного работягу. Интересно, что он успел употребить?
– Вы о чем, мисс? – Рук удивился так искренне, что я почти поверила.
– Зачем вы привели меня сюда? – спросила я в лоб.
– В каком смысле? – хмыкнул он, отошел на пару шагов в сторону и вынул портсигар.
– В прямом, – я отодвинулась от него подальше и зябко поежилась. Вроде бы не слишком холодно, но сырость пробирала до костей. – Вы отослали охрану, зачем-то притащили меня в этот самый бар, а не оставили в машине… Зачем?
Рук щелкнул зажигалкой. Его глаза поблескивали из-под полей низко надвинутой шляпы.
– Что же, вы правы, мисс. Я действительно отослал своих парней.
– Зачем? – не выдержала я.
