Когда приехали «слоны», то есть новобранцы, он с Дубовиковым получил над ними безраздельную власть. Опьянённые ею, не знающей границ и не встречающей сопротивления, они охотно и всё больше подвергались её обескураживающему действию. Юный и вспыльчивый Дубовиков, не забывающий совершенных над ним в прежнее время несправедливостей, доходил до вершин изобретательности в своих издевательствах. Не успевшая расцвести и оттого увядшая ненависть ко всему нерусскому в Авдиенко тотчас проявилась вновь и стала настойчиво искать выход, а ум его заработал с новой силой. Страшными развлечениями Авдиенко тогда стали множество безобразных вещей. Однажды сообразив, что курсанты слушают его, потому что устав велит им слушать, он заговорил на занятиях по общественно-государственной подготовке об интересовавших его вещах. Тогда он должен был рассказать об истории государственного герба, гимна и флага России, но вместо того он осторожно заговорил о расовых отличиях людей. На следующем занятии он повторил опыт, и уже скоро все его речи стали нести одну направленность. Он говорил о славянской расе, её превосходстве, силе и могуществе, рассказывал о различных крайних националистических течениях, в убеждения которых искренне верил. Авдиенко говорил обо всём этом ярко и чувственно, но не считаясь с чужим мнением и воздерживаясь от споров, поскольку он никогда не приходил к этим суждениям собственным умом, а только лишь они ему навязывались кем-то старшим как несомненные истины. Очень скоро он затронул многие неокрепшие и доступные умы курсантов, рассказывая о некоем Дэвиде Лэйне и его делах, лозунге «14\88», манифесте «88 заповедей», программе «Дневник Тёрнера» и прочем. Позже он коснулся мировых войн, участия Германии в них, роли евреев в мировом сообществе, становления Гитлера, его личности и произведения «Mein Kampf».
Деспотизм мерно развивался, не встречая сопротивления, и однажды на марше Авдиенко стал вести счёт строю на немецком языке. Он изучил строевые команды Люфтваффе и с удовольствием применял их. Молодые солдаты были поражены, но их роль в тех грязных забавах была невелика, как считал каждый, а потому они лишь выполняли то, что от них требовалось. Увлекаясь своими озорством, Авдиенко в плотных лесных массивах, скрывавших строй от глаз начальников, поднимал вверх правую руку и командовал «смирно» всему строю. Тогда бойцы равнялись на него, замирали и маршировали, а он, молодой, стройный и подтянутый, обрадованный послушанием подчиненных, шёл во главе строя с поднятой рукой, отдавая команды по-немецки и лучезарно улыбаясь.
Родионов и Масленников испытывали в такие минуты сильное отвращение к этому человеку, в некотором смысле своему сослуживцу, наставнику. Оба молодых человека были неплохо образованы, знали прекрасно и военный период истории. Много они читали с детских лет о бедах и лишениях народов, что главным образом пострадали во Второй мировой войне, о случаях проявления беспримерной злобы фашистов, об их неоправданной ненависти ко всему живому. Молодые люди никогда не ставили под сомнение освещение тех событий. Даже повзрослев, получив возможность самостоятельно изучать и оценивать историю, каждый из них по-своему пришёл к прежнему убеждению, может не такому категоричному, как прежде, но вместо этого к более сильному. Убеждение это состояло в том, что нацисты виновны во множестве бесчеловечных преступлений, а их мировоззрения несправедливы, глупы и жестоки.
