Яга не заметила зверя. При первом же движении Ивана она отскочила в сторону и схватилась за лук, но поднять его не успела. Бешеный зверь ринулся на неё и ударил в ногу.
Девушка взвыла, опрокинувшись на землю. Тут бы ей и пришёл конец, но подскочивший Иван со всей мочи обрушил топорик на голову кабана. Не издав ни звука, зверь рухнул рядом с охотницей, едва её не придавив.
– Теперь мы в расчёте, колдунья.
Иван протянул девушке руку и помог встать. Но Яга, сделав пару шагов, едва снова не упала. В последний момент она успела схватиться за гостя.
– Погань, – ругнулась она сквозь зубы.
– Чую, тебе не помешает помощь.
Девушка неохотно кивнула.
– Сильно он тебя боднул?
– Не знаю, – выдавила Яга. – Надо сперва осмотреть. Помоги дойти до избы, одна я не справлюсь.
Парень закинул её руку на своё плечо, обхватил за талию и не спеша повёл к избушке. Через тёмные сени, в которых сильно пахло травами, они попали в светлицу. Внутри царил порядок: белела свежей известкой печка, у окна стоял дубовый стол, к стенам прислонились широкие лавки, на одной из которых дремал чёрный кот. Угол за печкой был отгорожен занавеской.
– Усади меня вон туда, – указала на занавеску девушка.
За печкой стояла широкая койка с лоскутным покрывалом. Такие кровати Иван видел только в княжеских покоях. В деревнях же спали на лавках и палатях.
Парень усадил девушку и отошёл. Яга задернула занавеску.
– Кажется, повезло, – произнесла она через некоторое время. – Перелома нет, только синяк знатный.
– Хорошо, что зверь меня не учуял, – сказал Иван. – Как будто только за тобой пришёл.
– Может, и пришёл. Я его родичей немало в округе перебила. Слушай, Ваня, выручи меня ещё раз, принеси палку со двора покрепче. Посох надобно сделать.
Иван молча вышел во двор.
Начало смеркаться. Свет заходящего солнца ещё проникал на поляну с избушкой, но под плотными кронами было уже темно.
Подходящую палку Иван нашёл возле поленницы. Когда-то она была стволом молодой берёзки, и посох из неё должен был получиться знатный.
– Вот, принёс, – сказал он, вернувшись в избу.
Охотница успела переодеться в сарафан, и стояла у печи. В топке весело трещал огонь.
Иван замер, залюбовавшись девушкой.
– Ну чего встал? Доставай из-под печки котелок. Ужинать будем.
– Что ж ты, не выгоняешь меня больше? – спросил парень, склонившись к печи.
– Не стоит в темноте по Заповедной чаще бродить. Здесь водятся существа поопаснее кабанов. Переночуешь в избе на лавке.
– Стало быть, не ждёшь теперь стрелы в спину?
– Если ты меня от звериных клыков спас, то и во сне убивать не станешь.
На это Ивану возразить было нечего.
Пристроив мешок со стрелой у печки, парень взялся выстругивать посох.
Когда он закончил работу, на столе стоял дымящийся котелок с похлёбкой. Девушка, прихрамывая, скрылась за занавеской и вынесла каравай хлеба.
– Так ты, значит, не всё время в чаще сидишь? – спросил Иван.
– Хожу иногда в деревню. Меняю у людей шкуры и лесной мёд на муку и разные полезные в хозяйстве вещи. За одно узнаю, что там князь наш дорогой делает.
– Да что он может делать? Воюет да девок портит. Ой, извини, – Иван покосился на девушку, но та и бровью не повела.
– Не за что извиняться. Слышала я, какой он кобель. Сдается мне, мало кто по нему горевать станет.
Иван мрачно кивнул и зачерпнул ложкой варево. Похлёбка была отличной, приправленной терпкими травами и кореньями. Поужинав, парень поблагодарил хозяйку и лёг на широкую скамью у печки. Яга, пожелав ему доброй ночи, скрылась за занавеской.
