Чем же я тебя обидел?
Девять дней не ел, не спал,
Света белого не видел.
Никого не обижаю,
Не краду, баклуш не бью,
Старших чту и уважаю…
Мне б хозяюшку твою».
Девушка взметнула брови,
Краска схлынула с лица:
«Нет моей знатнее крови —
Ниже рангом лишь отца!
Всех же прочих – много выше!
Молоко бы с губ обтёр!
По коню, однако, вижу,
Что от младших ты сестёр».
Подскочил Иван в седле
От такой внезапной вести.
Словно рухнул в дефиле!*
И притом на ровном месте:
«Что вы сёстры, в самом деле,
Как условились нарочно,
Если путник в русском теле
Как с цепи сорвались точно.
И на кой вам дух наш дался?
Вы бы лучше впрок и в толк
Есть нашли. Проголодался
Я с дороги словно волк…
И попробуй… вас… признай-ка!
Юный взгляд… воздушный стан!»
Зарумянилась хозяйка,
Даже ведьмам льстит обман.
«Ладно, космонавт-любитель,
Проводник вселенской воли,
Потревожь мою обитель,
Заходи, приехал коли».
Ваня с лошади скатился —
Вроде больше не враги —
Про себя перекрестился
И – в пристанище Яги.
Лишь ступил на половицу…
Вот так чудо! Святый Бог!
Видит дивную светлицу.
Да светлицу ли? Чертог!
Не обманка ли? Не утка?
В голове – оскомина.
Как же так? Снаружи – будка.
А внутри – хоромина!
Перед ним – большая зала.
В вышине – далёкий свод.
Впереди – овал портала
Отделяет залу от
Вереницы смежных комнат
Пышной ретро-сложности.
Описать их, даже скромно,
Никакой возможности!
Совершенных линий сетка,
В каждом метре, свет туши!
Поразили Ваню метко
В самый центр больной души.
Впрочем, тут его старушка
От красот избавила:
Закатила блиц-пирушку
И в постель отправила.
Спал Иван двенадцать суток
И потом ещё три дня.
Без понтов и прибауток,
Космос – тяжкая стезя.
Но недаром говорится —
Коли взялся ты за гуж,
Путь усилием торится,
И не сетуй, что не дюж.
Отоспался князь. Покушал.
И хозяйка лишь потом
Навострила ловко ушки
С вопросительным лицом.
«В государство три на десять,
Не щадя коней и шпор,
По галактикам и весям
Я скачу во весь опор.
Есть там сад – плоды на ветках —
Не прибавить, не отнять.
С даром сказочным и редким,
Что года вращает вспять.
Есть воды живой источник,
Что поднимет мертвеца.
Должен я исполнить точно
Волю батюшки-отца.
Яблоки с водою сей
Под охраной и под спудом.
И успех затеи всей
Равносилен будет чуду.
Ваша дочь – пароль и ключ —
Плоть от плоти, кровь родная.
Мой вопрос, увы, колюч.
Как задать его, не знаю…»
«Откровенности такой
Я от роду не встречала.
Отплачу монетой той,
Что и мне в силки попала.
Да, хранитель – дочь моя.
Силой – бес, умом – Спиноза.
Не хвалюсь ни капли я.
А живёт моя заноза
За пространства краем дальним,
На планете без имён.
В месте явном, но сакральном,
За границею времён.
Путь непрост, неоднозначен.
Дам коня тебе на час,
А не то, на этой кляче
К смерти будешь в самый раз.
Не ищи двойного смысла —
Сам уздай его уздой.
Конь летит быстрее мысли*.
Осторожнее с ездой!
Не гони событий звенья
У пространства на крыле —
Долетишь в одно мгновенье,
Коль удержишься в седле.
*Конь третьей Бабы Яги был не просто конь, а продвинутый йогин. Конь владел техникой телепортации, то есть мог мгновенно перемещаться в любую, наперёд заданную точку нашей Метагалактики вместе со своим седоком. (Прим. автора).
