– А мне нравится, – Мирои пожала плечами. – Я бы тоже так не отказалась. Стоп, все послушайте! Не надо так серьёзно ко всему относиться! Господин Мичлав просто пытается загладить свою вину в прошлом. И хочет наладить дружеские отношения. И да, чтобы работать вместе! Даже мне со стороны жалко смотреть, как развалилась такая крутая идея, которая у вас была в начале. А он – амбициозный человек.
Стороны выразили свои мнения чётко и ясно. Наступила тишина – точнее, вернулись обычные приятные звуки кафе, которые полностью перекрыл наш спор. Моя подруга выглядела довольной, на меня смотрела ободряюще, порой бросая на Гелло лукавые взгляды. Тот оставался крайне зол.
– Я просто хочу набраться опыта в своей области, – негромко, с расстановкой, подытожила я.
Мирои согласно покивала. Парень же взглянул на меня испытующе и спросил прямо:
– Если тебе предложат другое место, постоянное, ты уйдёшь оттуда?
– Скорее всего, да.
– Отлично!
Мирои, улыбаясь, цокнула языком, но промолчала.
Дни шли, я уже стала приносить своему руководителю первые результаты. Правда, когда он собирался всё это применить, мне известно не было. Тем временем, я собрала несколько девайсов к существующим приборам, и даже нашла несколько мелких ошибок в программе сканирования местности, которые приводили к некоторым неточностям при построении карт. Чем занимался местный отдел разработок – непонятно. Мичлав же сказал, что свежий взгляд всегда полезен («А тем более, из такой головы, как у тебя, девочка»).
Рабочие часы проходили так мирно, что я стала думать, будто мой начальник занимается всем этим ради самого процесса, стараясь не опускаться ниже в застой, в котором оказался после своего неудачного предприятия. Он ничего не говорил ни о каких далекоидущих планах, выглядел полностью поглощённым инженерной работой, в Мастерской вовсе практически не отвлекался на посторонние темы, в свободные минуты говорил о том же, подшучивал надо мной беззлобно, по-свойски, позволял отвечать тем же, показывая, что моё общество его действительно устраивает. А меня практически перестали бесить все эти его «малышки» и «детки», потому что теперь это звучало без раздражения. При посторонних ко мне возвращалось моё имя, пусть и сокращённое.
Но, позабыть то, о чём предупреждал Гелло, я не могла. Тем более, сама допускала вероятность какого-нибудь плохого поворота. Но когда начинала рассуждать со стороны ущемлённой гордости, то всегда возвращала себя в реальность одной-единственной фразой – кто сказал, что мне не удастся это использовать себе на пользу? И да, кое-кто также говорил, что все преимущества на моей стороне. Однако и бдительности старалась не терять, памятуя, чем обернулись симпатии Мичлава в прошлый раз. Но мой проект ни разу не упоминался всуе.
И всё же эта работа оставалась временной, поэтому надо было приглядываться к другим вариантам. Эта тревога посетила меня сразу же, как пришла привычка к новому рабочему месту – одна проблема сменилась другой. Честно сказать, после пережитого в Семантике стресса искать что-либо очень не хотелось. Как мне объяснять, почему я приняла решение уволиться? Тем, что бывшим руководителям нужен был другой человек, и я со своей разработкой просто неудачно послужила им приманкой? Плоховатая рекомендация. Ситуация сложная… Часы монотонной работы с электроникой проходили в раздумьях.
