Дун Хуа вновь неторопливо окинул ее взглядом с головы, кажется, до ног и только после этого отвернулся с таким видом, словно оказывал величайшую милость.
Фэнцзю поспешно потянулась к вещам, оставшимся на берегу. Вот только когда она раздевалась, то не предполагала, что окажется в подобной неловкой ситуации, поэтому все ее вещи от накидки до нижнего белья остались лежать не просто далеко, а непозволительно далеко! Чтобы взять ближайшую вещицу, ей пришлось бы высунуться из воды наполовину.
Фэнцзю не знала, что делать. В волнении она даже позабыла, что по сути своей лисица и ей достаточно вернуться в истинный облик, чтобы оставить Дун Хуа ни с чем.
Внезапно рука Дун Хуа с длинными пальцами и округлыми ногтями протянула смятенной девушке ее белую юбку. Фэнцзю украдкой взглянула на лицо владыки. Дун Хуа по-прежнему держал голову повернутой в сторону. К счастью, длинные ресницы его были опущены, а глаза закрыты. Она уже собиралась схватить одежду, как ею вновь овладел испуг.
– Как вы узнали, что я хочу одеться?
Обычно Фэнцзю вела себя сдержанно и милостиво, как подобает владычице Цинцю. Сейчас же в ней заговорила детская требовательность, которая больше пристала бы юной и бойкой богине.
Дун Хуа промолчал и начал отводить руку. Несмотря на дерзость слетевшего с ее губ вопроса, Фэнцзю со скоростью света схватила юбку и поспешила прикрыться. С громким всплеском она выскочила из воды. Падать ниже было некуда, поэтому Фэнцзю решила обойтись без церемониального прощания и сбежать из сада тем же путем, которым и пришла.
Однако ее настиг оклик Дун Хуа:
– Вы кое-что забыли.
Она не могла не обернуться. Дун Хуа наклонился и что-то поднял. Когда Фэнцзю разглядела вещь в его руках, кровь бросилась ей в лицо.
Дун Хуа поднял с земли лиф.
Светло-лиловый лиф.
Ее лиф.
Ворот нижнего платья Дун Хуа чуть распахнулся, слегка обнажая ключицы. Не меняясь в лице, владыка небрежно протянул лиф Фэнцзю. Она не знала, брать или не брать. Мир вокруг трясся и рушился.
В этот тупиковый момент ветви деревьев Ашока колыхнулись особенно сильно, и в круглом входном проеме появилась тонкая фигура владыки Лянь Суна. Увидев открывшуюся перед ним картину и неправильно ее истолковав, он замер, помолчал и наконец растянул губы в улыбке:
– Я… обронил здесь веер. – Он поднял руку с раскрытым опахалом. – На полпути домой вспомнил и решил за ним вернуться. Виноват, снова вас потревожил, извинюсь в другой день. Вы… продолжайте.
Фэнцзю была готова расплакаться на месте. Она схватила лиф, развернулась, закрыв им лицо, перемахнула через стену и бросилась бежать. Поднявшийся от ее движения ветерок подхватил готовившиеся опадать цветы с ветвей салового дерева и ласково закружил в своих объятиях.
Продолжая улыбаться, Лянь Сун посмотрел на Дун Хуа.
– Не поспешите за ней? – И тут же добавил: – Так красавицей, которую вы повстречали на террасе Небесного повеления, была Фэнцзю из Цинцю? Имейте в виду: если возьмете ее в жены, вам придется называть мальчишку Е Хуа дядей…
Дун Хуа неспешно оправил рукава:
– В последнее время по Небесам гуляют слухи, будто ты увлечен девой Чэн Юй?
Лянь Сун закрыл веер.
– Я…
Дун Хуа продолжил:
– Подумываю ее удочерить. Как тебе идея?
* * *
Фэнцзю никогда не волновалась по пустякам, но порой эта черта ее характера становилась причиной того, что пустяки перерастали в непустяковые проблемы, размах последствий которых поражал воображение.
