Совершенный человек Шэнь печально поник.
Поскольку Тридцать второе небо, где находился сад Драгоценного лунного света, располагалось выше луны, ее свет до него почти не доходил. Поэтому по ветвям всех деревьев Ашока слуги развесили светящиеся ночные жемчужины, отчего в саду было светло как днем.
На Небесах давно сложилась одна нехорошая традиция: высокопоставленные небожители, дабы подчеркнуть собственную важность, независимо от того, большой давался пир или маленький, никогда не приходили на него заранее. Они всегда являлись строго в назначенное время, якобы давая понять, как нелегко им было выкроить лишний час с их-то занятостью.
К счастью, Дун Хуа с Лянь Суном традицию эту не соблюдали. На все мало-мальски значимые пиршества они являлись либо намного раньше требуемого, либо намного позже, либо не являлись вовсе. Так или иначе, вовремя они не приходили никогда…
На сей раз до начала пиршества оставалось еще большой час, а эти несомненно выдающиеся господа уже были в саду, явившись без лишнего шума, но с приличествующей их статусу торжественностью.
Служанки понятливо предложили им места за раскидистым деревом. Так шум торжества не нарушил бы покой уважаемых небожителей, и так уважаемые небожители не лишили бы покоя своим высочайшим присутствием среди всех бессмертных попроще.
Насмешка судьбы: совершенный человек Шэнь и его собеседник решили обсудить случившееся на собрании именно у этого дерева. Расположившиеся за ним боги прекрасно расслышали каждое их слово.
Дун Хуа как раз с большим интересом разбирал пагоду Великого неба, которую принес ему Лянь Сун. Тот создал ее совсем недавно как божественное оружие, что могло поглотить звезды, сдвинуть с места луну – и подчинить нечисть. Он отдал ее на изучение Дун Хуа, чтобы тот подсказал, как добавить этому артефакту еще и способность усмирять небожителей. Тогда бы в списке Божественных артефактов пагода Великого неба точно бы потеснила созданный высшим богом Мо Юанем котел девяти «черноволосых» племен [32] – котел Очищения духов.
Владыка Лянь Сун закрыл веер и, подлив себе и другу вина, с улыбкой сказал:
– Слышал, сегодня в зале Лазоревых облаков вы при всех небожителях смутили Фэнцзю. Ваш преданный и честный Чун Линь не находил себе места от беспокойства. Все думал, как спасти ваше доброе имя, даже у меня совета спрашивал!
Дун Хуа внимательно разглядывал пагоду:
– Это у тебя он совета спрашивал? Он не до конца проснулся?
Лянь Сун закашлялся.
– Ладно-ладно, не буду спорить. – Он глотнул еще вина и внезапно серьезно продолжил: – Я хотел обсудить с вами кое-что важное, совсем позабыл о деле со всеми этими перипетиями. – Третий принц стукнул веером о чашу с вином. – В последнее время зашевелились демоны Южной пустоши.
Дун Хуа, не отрывая взгляда от уже разобранной по частям пагоды, спросил:
– И что хотят?
Лянь Сун откинулся на спинку сиденья, в глазах его блеснула насмешка.
– Чего же еще? Вы еще помните Янь Чиу, одного из семи властителей демонов, который бросил вам вызов из-за их принцессы, на которой вы вздумали жениться? – неспешно начал Лянь Сун. – А помните ли вы, как он, застав вас врасплох, использовал Сковывающий духов Нефрит и заключил вас в Лотосовом пределе Десяти зол? Как неприятно, как унизительно! – Он продолжил с некоторым злорадством: – Вы ведь помните, что, если бы вам на выручку не бросилась взявшаяся из ниоткуда лисичка, запертые в Лотосовом пределе злые духи с легкостью могли отнять у вас половину всего вашего совершенствования? – Лянь Сун легко закончил: – В конце концов вы вырвались и преподали Янь Чиу такой жестокий урок, что его мать родная не узнала бы, но разве он, один из семи властителей демонов, может стерпеть такое оскорбление? Стоило ему оправиться от ран, как вот он, снова рвется в бой – чтобы смыть вашей кровью прошлый позор.
