Названые брат и сестра долго спорили, больше всего говорила Чжи Хэ. Как бы Фэнцзю плотно ни прижимала лапки, громкий голос принцессы все равно ввинчивался ей в уши, отчего у нее вскоре закружилась голова. Наконец спор, кажется, утих, и Фэнцзю убрала от ушей лапы.
Внезапно до нее долетел низкий голос Дун Хуа:
– Поскольку я пообещал названому отцу позаботиться о тебе, я никогда не оставлю тебя. Почему ты ревнуешь к ручной зверушке?
Потом стало тихо; должно быть, Дун Хуа ушел. Прошло много времени с последней прозвучавшей фразы, когда Фэнцзю решилась вылезти из своего укрытия. Дун Хуа действительно уже не было. А вот Чжи Хэ осталась стоять у клумбы, и на губах ее появилась насмешливая улыбка, когда принцесса заметила Фэнцзю.
– Слышала? Ты всего лишь ручная зверушка, а мечтаешь заполучить моего названого брата. Самой не смешно?
Хотя Фэнцзю и было грустно, сердце ее выдержало этот удар. В конце концов, хотя услышать такие слова от Дун Хуа и было болезненно, он сказал чистую правду. Добиваться Дун Хуа таким способом и правда оказалось скверной идеей. Но Фэнцзю все равно желала большего, чем у нее было.
Кто бы мог подумать, что тот случай окажется только первым в череде неприятностей. Как говорится, если крыша протекает, дождь будет идти всю ночь. Все произошедшее дальше эти слова описывали как нельзя точно. Удары судьбы, о которых она сейчас не хотела вспоминать, посыпались на нее один за другим, вырывая из прекрасного сна. Каждый был мучительнее предыдущего. Хотя Фэнцзю была куда отважнее сверстников, все же она была еще очень юна. Обрушившиеся на нее переживания и несправедливость мало-помалу лишили ее надежды и веры в успех.
В том бою Чжи Хэ одержала безоговорочную победу. Но на самом деле Фэнцзю печалилась не потому, что проиграла Чжи Хэ. Грустно ей было оттого, что, как бы она ни старалась, Дун Хуа даже не обратил на нее свой взор. Но Чжи Хэ она отчего-то была как кость в горле. Даже когда Фэнцзю решила покинуть Небеса, Чжи Хэ не пожелала отпустить ее с миром. В ночь, когда Фэнцзю хотела уйти, Чжи Хэ, чтобы ранить ее посильнее, нарочно облачилась в алые свадебные одежды и, с притворной лаской коснувшись ее головы, сказала:
– Я провела с названым братом девяносто тысяч лет, я выросла на его глазах. Сегодня я наконец стану его женой, я так рада. Ты же добрая маленькая лисичка, ты наверняка тоже рада за меня? – Она схватила ее за уши и потянула, с фальшивой улыбкой вопрошая: – Что, не рада? Неужели ты совсем за меня не рада?
Фэнцзю помнила, какой яркой и круглой была луна в ту ночь. Когда она наступила на ее отражение в луже, показалось, что она угодила в реку судьбы. Бесконечно глубокую реку, что могла поглотить Фэнцзю без остатка.
Прошлое промелькнуло перед ее внутренним взором и растаяло подобно дымке. Пристально разглядывая Чжи Хэ, которая завершила танец и стояла теперь на сцене, Фэнцзю подумала, что триста лет – ничтожно малый срок. Ее старая подруга ничуть не изменилась.
Прежде Фэнцзю терпела издевательства Чжи Хэ, но из-за своей одержимости Дун Хуа неправильно трактовала эти обиды как испытания свыше. Возможно, думала она, Чжи Хэ – это орудие, посланное небесами, чтобы проверить ее. Когда Фэнцзю покинула Девять небесных сфер, она наконец ясно осознала, что Чжи Хэ всегда была ее заклятым врагом и она зря позволяла той глумиться над ней сотни лет. Но разве благородно было нарочно заявляться на Небеса, чтобы отомстить за все перенесенные обиды? Как же она могла вернуть долг врагу и при этом не растерять собственное достоинство? Фэнцзю долго размышляла над этим, но так и не нашла ответ и решила просто позабыть о произошедшем в прошлом.
