Голос его звучал вежливо и мягко, но за этой мягкостью таилась сталь – в этом был весь его высочество принц Лянь Сун. Когда владычица неразлучников, подавая пример подданным, приняла указ и, поблагодарив за милость, поднялась с колен, ноги ее дрожали – и продолжали дрожать, даже когда она отошла довольно далеко.
Хотя о принце Лянь Суне ходила слава как о повесе и сердцееде и многие ошибочно полагали, что на него ни в чем нельзя положиться, старшие и более опытные небожители знали: когда случалось что-то серьезное, принц Лянь Сун действовал даже решительнее своего отца.
Среди трех сыновей Небесного владыки второй принц Сан Цзи считался самым смышленым и одаренным, потому что в день его рождения с горы Цзюньцзи к Небесам взлетели тридцать шесть разноцветных птиц, которые восемьдесят один день[7] кружили вокруг покоев Небесной владычицы.
Сторонники же Лянь Суна верили, что умом и талантом третий принц превосходит второго. Третий принц родился на дне Сияющего моря, и его появление на свет приветствовали плавающие в воде рыбы, которые считались таким же счастливым предзнаменованием, как и кружащие в небе птицы. Более того, когда принц Лянь Сун, будущий повелитель четырех морей, сделал первый вдох, наводнение, из-за которого Небесный владыка мучился головной болью уже много дней, утихло за утро, что тоже служило доказательством необычности рождения третьего принца. Третий принц не имел такого влияния, как второй, но лишь оттого, что почтительно и скромно не желал соперничать с братом из-за пустой славы.
Конечно, на самом деле ветротекучий[8] принц Лянь Сун никогда не знал, как пишется слово «скромность». Называвшие его скромником бесстыже лгали, но если говорить о достоинствах – Лянь Сун действительно превосходил Сан Цзи. В свое время третий принц отказался бороться с Сан Цзи за титул наследника оттого, что ему хватило ума понять: умелый трудится, знающий печалится[9], с неспособного же спрос мал. Притворившись бездарем, принц Лянь Сун сразу избавился от бремени забот суетного мира и теперь наслаждался свободой.
Но гром может грянуть и посреди ясного неба. Хотя принц Лянь Сун рано постиг законы Пути, дорога бессмертных широка и ведет в бесконечность. У кого не найдется на ней хоть одного друга? А ради друзей, бывает, приходится и жизнью рискнуть. Случается так, что от ответственности никак не уклониться.
Как, например, сейчас.
Если бы третий принц Лянь не пресек распространение слухов, весть о том, что владыка Дун Хуа тяжело ранен и, возможно, близок к развоплощению, всколыхнула бы восемь пустошей.
Пускай в последние годы Дун Хуа не вмешивался в мирские дела, само его пребывание в Рассветном дворце или на Лазурном море держало в большом страхе беспокойных демонов. К тому же древние боги времен первозданного хаоса ведали многие секреты о сотворении мира. Даже Лянь Сун не мог предсказать, как сложится судьба четырех морей и восьми пустошей, если с Дун Хуа на этот раз случится беда и слухи о том разойдутся по всему свету.
Третий принц Лянь убрал веер и вздохнул. Существование Верховного владыки имело для мира первостепенное значение. К сожалению, в глазах обывателей жизни не то что десятерых, а сотен Фэнцзю не стоили даже пальца владыки. Однако он так спокойно огласил свою последнюю волю, похоже совершенно не понимая, насколько невыгоден такой обмен для всех живущих под небом.
