Триаркс. Тень Сенрит - страница 2

Едва рассвело, как в комнату кто-то вошёл. Разбудив меня лёгким похлопыванием по плечу, неизвестный помог мне приподняться со слежавшегося соломенного матраса. Подняв взгляд, я увидела перед собой молодую девушку: тихая, молчалива, судя по одежде и исходящему от неё запаху еды – служанка постоялого двора. Сев на краю кровати, я, в попытке сохранить равновесие, схватилась дрожащими пальцами за железное изголовье. Мои обнажённые груди стали быстро подниматься и опускаться, в такт учащённому дыханию: я достаточно долго провела в постели, и теперь моё разбитое тело с трудом переносило даже столь малые нагрузки.

Обойдя меня со спины, служанка приступила к обработке ран. Девушка старалась действовать осторожно, но я невольно застонала, когда с моей истерзанной спины сняли бинты, успевшие к тому времени пропитаться кровью и подсохнуть. Стиснув зубы, я заставила себя замолчать. Терпеть, что бы ни происходило – терпеть!..

Запахло травами и тёплые пальцы девушки стали втирать в мою спину мазь. За лёгкой болью от прикосновений к открытым ранам последовало приятное покалывание начавшего действовать обезболивающего. Забинтовав мою спину чистым куском ткани, девушка, не проронив ни слова, покинула комнату.

Оставшись одна, я позволила себе немного расслабиться. Продолжая сидеть на краю кровати, я обвела безразличным взглядом крохотную, лишённую каких-либо удобств, комнатку. Заметив на стоящем неподалеку стуле сложенную стопкой одежду, я вцепилась пальцами в изголовье кровати и поднялась на ноги. Кожу на спине неприятно потянуло, но я, сжав губы, сумела подтащить своё тело к стулу и схватить с него вещи. С трудом натянув на обнажённое тело плотную, с широкими рукавами, тёмно-зелёную блузку, принялась за юбку. Пальцы ещё плохо слушались и завязать пояс на талии мне удалось не сразу. Справившись с этой задачей, я присела на стул, чтобы отдышаться – в глазах потемнело от напряжения, а спину продолжали терзать тысячи острых иголок. Когда стало легче, я подняла глаза и увидела светловолосого мужчину: облокотившись плечом о косяк двери, мой истязатель молча наблюдал за моими жалкими попытками привести себя в порядок.

«Почему я всё ещё жива?» – мелькнувшая было у меня мысль, так же быстро исчезла в холодном блеске его глаз.

– Поешь и выходи, – коротко бросил он и покинул комнату.

Стоило мужчине исчезнуть в сумраке коридора, как в комнату скользнула прислуживающая мне ранее девушка. Поставив на стол поднос с дымящейся кашей и кружкой молока, она вышла. Я давно перестала ощущать вкуса еды, так что проглотила вязкую кашу без особого аппетита. Когда я допила молоко, ко мне вновь заглянула служанка – бросив мне под ноги пару кожаных сапог, она подхватила поднос с грязной посудой и бесшумной тенью исчезла в темноте коридора.

С трудом обувшись, я поднялась. Пошатываясь, доковыляла до оставленной открытой двери. Шагнув в коридор, остановилась. Когда глаза привыкли к царившей вокруг полутьме, двинулась дальше. Мне приходилось держаться руками за стену, чтобы не рухнуть пустым мешком на пол: я опасалась не самого падения или сопутствующей этому процессу боли, а того, что у меня просто не будет сил вновь подняться.

Ориентируясь на прямоугольник тусклого утреннего света, я медленно продвигалась к выходу. Меня не особо интересовало, что это за место и где я провела последние несколько дней: любопытство уже давно выбила из меня нищета, чувство голода, а теперь ещё и плеть, что совсем недавно, так самозабвенно, вырисовывала на моей спине алые узоры. Я, сколько себя помнила, никогда не принадлежала себе и волочила лишь жалкое, никому не нужное, существование. Мысли, желания, стремления, надежды и мечты стали для меня чем-то инородным: они не приносили ничего, кроме боли и разочарования. Поэтому я научилась искоренять их ещё в зародыше: резко и безжалостно вырывая из своего сердца ещё не успевшие проклюнуться ростки надежды… А что насчёт души… была ли она вообще у меня?.. Не уверена… Я была настолько потерянна и пуста внутри, что успела позабыть и своё имя, и сколько мне лет, и даже то, где родилась и как вообще смогла дожить до этого момента. Однако было нечто, что держало меня на плаву, заставляло просыпаться по утрам и продолжать идти по этой бренной земле шаг за шагом, город за городом – это тянущее, толкающее вперёд чувство потери. Я что-то потеряла и должна была найти