Персидский усмехается, и в этой усмешке нет ничего, что было бы положительным для меня. Есть желание задеть, уесть - вижу его в том, как искривляет губы Вадим.
- Ты стал слишком медлительным. Может, стоит подумать о смене поля деятельности?
Это даже не намёк - открытое указание на дверь, хоть Персидский и пытается его завуалировать. Только я знаю его слишком хорошо, чтобы строить иллюзии на этот счёт.
- У тебя ко мне какие-то претензии?
Иду ва-банк, возвращаясь к столу Вадима от двери, до которой почти дошёл, собираясь ехать по адресам, данным Самойловой. Опираюсь руками на полированную поверхность и смотрю на мужа Кати. Пристально так, пытаясь реально уловить, что он думает. Хотя бы частично - ясное дело, что сделать в подробностях мне это вряд ли удастся, да не очень-то и хочется.
- А должны быть претензии? - отбивает он подачу, нехорошо ухмыляясь.
- Тебе виднее. Но если они есть, предпочту, чтобы ты высказал мне их лично, а не ходил вокруг да около.
Он молчит пару минут. Крутится на стуле вправо и влево, сложив руки на коленях домиком. На меня не смотрит, а вот я - вынужден следить за каждой эмоцией, написанной на лице Персидского.
- К тебе у меня претензий никаких, если только ты границ не переходишь.
- Границ? - Теперь уже и я отвечаю ухмылкой. - В отношении кого?
- Илюх, ты ведь парень умный. Не зря я тебя сделал заместителем своим. Не заставляй меня об этом пожалеть.
Он поднимается из-за стола и подходит к стеллажу, откуда выуживает стопку папок. Кладёт их передо мной. Не нравятся мне ни эти полутона, ни намёки его, которые красноречивее и прямее любых слов говорят о том, что мне сделано предупреждение. И послать хочется Персидского, от души так, чтобы шёл на х*й со своими задвигонами.
- Вот несколько дел, у меня руки до них никак не дойдут. Кое-какими собирался лично заняться, но думаю, ты справишься не хуже.
- На мне сейчас Самойловы и проверка у Кудашова.
- Ты реально? У Самойловых там всё беспросветно. Не трать на неё время. Я думал, ты уже везде побывал и закроешь дело.
- Она платит деньги. Точно так же, как и другие клиенты. И я, следовательно, буду заниматься её делом точно в таком же объёме.
- А я против? Занимайся. И вот этими займись тоже.
Он отворачивается к окну, засовывает руки в карманы брюк, давая понять, что разговор окончен. А я выхожу из кабинета Персидского, унося с собой кипу папок и нехорошее предчувствие.
Значит, решил нагрузить меня по полной. Отлично. Я всегда найду, как извернуться, если мне это понадобится.
9. Часть 1. Отрывок 9
Этот день, который мы проводим с Настей без необходимости нестись сломя голову на работу и в принципе смотреть на часы, какой-то совершенно особенный. Таких и не было никогда в моей жизни, даже когда мы просто гуляли рука об руку с Вадимом, юные, счастливые и беззаботные. Сейчас, когда малышка без умолку болтала, не забывая лакомиться шоколадно-сливочным мороженым, и когда бегала от клетки к клетке и восторженно охала и ахала, мне казалось, что никто и ничто не способно сравниться с этим восторгом, настоящим и искренним.
Сам же Персидский в этот момент мне представлялся кем-то настолько несущественным и неважным, что я удивлялась самой себе. Как я могла каких-то несколько дней назад считать, что моя жизнь кончена, если этот мужчина больше ей не принадлежит? Вот оно - настоящее счастье. В белоснежной панамке с цветами, купленной в одном из детских магазинов, бесконечно тараторящее и восхищающееся каждой несущественной мелочи.
