Рыжий будто не слышал человека. Он задрал майку и от плеча к животу стал вылизывать свою шкуру.
– Я ему сейчас хвост отрежу! Лапа не дрогнет! – зарычал Гомвуль, и его глаза налились кровью. – Он издевается над нами, Стас. Шмаль, того и гляди, преставится, а этот жулик в Крым намывается.
– Подожди напарник, – по-доброму улыбнулся Зубов. – Киса нам всё расскажет. Дело говорю, Барсик? Где вы взяли эту картинку?
Стас показал снимок недоразвитого чёрного кота, держащего за руку самого императора. Карточка была помята и заляпана кровью.
Рыжий бросил быстрый взгляд на картинку, но будто бы ничего интересного не заметив, бесцеремонно лизнул то, что находится под хвостом.
– Не пойму, о чём ты, начальник, – муркнул рыжий. – Шмаль ещё вас переживёт. Попомните моё слово.
***
В городской больнице переполох. Сбежал пациент. Зубов осматривал палату, где приводили в чувство подозреваемого Шмаля. Окровавленные бинты, кусочки пластыря и трубки капельницы валялись на полу. На потолке вырвана решётка.
– Тебе что приказали? Куда смотрел, остолоп? – отчитывал кабана-охранника капитан Зубов. – Тебе приказали следить в оба глаза, а ты что сделал? Как он ушёл?
– Не могу знать, товарищ капитан! Я отходил в туалет! Отлучился всего на минутку! У меня понос! – рапортовал огромный боров, выпятив вздутый живот.
На кабаньей голове, между ушей сидела полицейская фуражка, закреплённая на подбородке хлястиком. Жирное тело прикрывал чёрный китель с ефрейторскими погонами на плечах.
– Снова вентиляция, – заметил кровавые пятна на потолке Гомвуль. – И кто только придумал эти вентиляции?
Волк здорово разозлился. Сначала достал Барс своими глупыми шутками, теперь Шмаль, который, находясь при смерти, изловчился сбежать из больницы.
– Жаль, допросить его не успели. Шмаль точно знает, кто стрелял в тигра, – рыкнул Гомвуль. – Теперь достанется нам от начальства. Как бы погоны не полетели.
– Иди отсюда! – приказал караульному кабану Зубов.
Вепрь втянул пузо и строевым шагом вышел из палаты, топая башмаками, словно на армейском плацу.
– Говорят, что у котов девять жизней, – размышлял Зубов, рассматривая заляпанную кровью простыню. – И всё-таки, как думаешь, кто всадил пулю в снайпера?
Волк сложил лапы на груди.
– У Шмаля духа не хватит. У рыжего тоже. Жюль и крыс Герман всё время на виду болтались. Если стрелял Жюль, то и Герман с ним заодно. Например, один из них стрелок, значит, второй нанёс ранение Шмалю. Да нет, бред какой-то! В кабаке был ещё рысь… Но тот исчез, минут за пятнадцать до убийства.
– Да-а-а, подкинули нам задачку, – нахмурился Зубов. – Кстати, генерал Жуков мне звонил. Требует немедленный результат. А от нас Шмаль сбежал. Его показания могли бы многое прояснить. Чёртова работа! Уволиться надо и горя не знать. Что за страна у нас? Сибирь, твою мать!
– Хочешь бросить меня одного? – зная переменчивое настроение человека, улыбнулся волк. – Нет, друг, нужно идти вместе до конца – как уговаривались.
– Да куда я от тебя, – поддержал Зубов и тоже улыбнулся. Он посмотрел на картинку, испачканную кошачьей кровью. – Надо найти чёрного кота. Найти и допросить.
– Кабаны тигра замочили. Больше некому, – понял волк. – Не могут эти хлюпики хищника застрелить. Духа в них нет – одно бахвальство.
– Ты прав, ты прав, – Зубов почесал кончик носа, не потому что хотелось выпить (хотя очень хотелось), а оттого что задумался всерьёз. – Помнишь рисунок на тетрадном листе из квартиры убитого генерала Репо? Ведь получается, что свиньи готовят захват власти в стране. Похоже на армейский бунт. Фантастика, да и только! Вепри против людей, против князя! Я сам себе не верю.
