Чем больше дел запланировано на день, тем больше успеваешь сделать, будто время в шоке от твоих амбиций и готово идти на уступки. «Посмотрите на лину Беринскую, у неё шило в одном месте, нельзя её разочаровывать!»
Поэтому просыпаясь, я открывала дневник и писала туда список того, что необходимо успеть. Раньше перечень был небольшим, включал только основные дела. Вроде встречи с мэром или переговоров с поставщиками для завода. Сейчас всё было куда проще с одной стороны и многократно сложнее с другой. Тысяча мелких обязанностей, про которые я постоянно забывала:
1. Пополнить запасы ягод, закупить яиц и мяса, овощи тоже скоро закончатся.
2. Проверить, всё ли в порядке в саду.
3. Сходить на кухню и узнать, справляется ли домовиха, нужен ли кто-то на подмогу. Дела действительно мелкие, но приходилось контролировать всё вокруг. Держать в поле зрения абсолютно всех, включая детей и гостей. Стоило немного отвлечься, как случалось что-то из ряда вон выходящее. Словно сама судьба стояла и ждала, когда я расслаблюсь.
Я мечтала отладить работу так, чтобы можно было думать о чем-то ещё. Трактира мне было мало, очень мало. Хотелось отстроить, по крайней мере, сеть таких заведений, чтобы все, кто зубоскалил после смерти отца, поняли, что я не просто не сломалась, а стала крепче. Так, как говорил отец.
«Каждый удар — услуга, которую, сам того не замечая, оказывает тебе враг. Если устояла, значит, ты сильна. Если упала, но встала, значит, стала ещё сильнее».
За услуги принято платить, и я с нетерпением ждала дня, когда с чистой совестью смогу раздать всем долги. Виктору, его дружкам, своим подругам, их мужьям, тем, кто ко мне сватался, пока не стало понятно, что я бедна как церковная мышь. Разумеется, моя бедность была сильно приукрашена, но и о богатстве Беринских окружающие знали далеко не всё. Отец был настолько богат, что мог спокойно позволить себе общаться с преступниками. Он давал им взаймы, инвестировал в сделки, которые были большим риском не только для дела, но и для жизни в принципе. Он был игроком. Осторожным, умным, но умеющим рисковать. И он гордился мной.
Именно это заставило меня выйти из комнаты и начать действовать. Раздала всем указания, хотя работники давно были на ногах и сами прекрасно знали, что делать.
— Гости из лагеря стали выезжать, — отчитался Бесо. — Те, кто в комнатах, до сих пор спят сладким сном. Завтрак уже готов, мы кормим всех, кто готов заплатить.
— Новый поток?
— Гости прибывали даже ночью. Девочки не спали, я только что их отправил. Эрика и Миса помогали гостям устраиваться в свободных палатках. «Спецномера на открытом воздухе», — Бесо рассмеялся. — Миса придумала. А Эрика отнесла им подносы с едой. За вынос в номер тоже деньги взяли.
— Предприимчивые сестрички, — похвалила я. — Что ещё пропустила?
— Лин Саливан вас искал. Сказал, что подготовил документы. Нужны ваши подписи.
— Сашар не возвращался?
— Нет, лина Биторого пока не видно. Лина Каро сильно волнуется за него. Она провела ночь в трактире. Сидела и ждала его, заодно девочек караулила. Я спал на лавке, не смог до утра просидеть.
— Чувствую себя единственной бездельницей, — пробормотала я, заканчивая с завтраком. Для меня приготовили омлет, остальных гостей собирались кормить кашей на выбор — овсянка, пшено или греча. — Саливан у себя?
