Читать онлайн Ксения Нечаева - Трин

Говорят, что между двумя противоположными мнениями находится истина. Ни в коем случае! Между ними лежит проблема.

И.В. Гёте

1

Писатель – родственник дьявола.

Один желает получить твою душу, другой жаждет внимания. И неизвестно, чья одержимость сильнее.

Когда работа над книгой завершена, мир для писателя преображается. Цвета становятся яркими, наполненными солнечным светом. В этот миг кажется, что покорить Эверест и переплыть Адриатическое море не проблема. Все становится возможным.

Желание поделиться творением цепляется мертвой хваткой. Невозможно обойтись без читателя, который проникнется историей и преисполнится восторгом.

Подумать только: дело целого года, а порой и нескольких лет, завершено. Мысли, уложенные стройными рядами на бумаге, больше не щекочут голову изнутри. Они уступают место новым идеям, которые вот-вот должны зародиться и продолжить благородное дело – доведение писателя до бессонницы.

Но пока можно выдохнуть и спокойно уснуть.

Максим Макстрин – псевдоним Макс Трин – испытывал величайшее наслаждение. Его книга, труд последних двух лет, отнявший силы, и подаривший порцию невроза, была завершена. С нескрываемым удовольствием он дописал слово «конец», глубоко вдохнул, поправил квадратные очки и с силой вытолкнул из себя воздух.

В общий чат мессенджера Макс написал сообщение: «История завершена. Жду вечером у себя, прочитаю последнюю главу». В группе, помимо самого Макса, были двое его лучших друзей. Кирилл – преподаватель истории в институте гуманитарных наук, двадцати семи лет. Андрей – журналист местной газеты, коллега Макса, двадцати восьми лет.

Читать вслух для друзей Макс любил больше всего. В этот момент по их реакции, по выражению глаз, он понимал, насколько хорошо получилось выразить мысли. Иногда во время чтения Макса посещало озарение, относительно того, что следует изменить или добавить в повествование. Маленькая блажь, позволяющая Максу чувствовать себя востребованным и, возможно ли, успешным писателем.

Около восьми вечера, словно договорившись прийти разом, порог квартиры Макса переступили Кирилл и Андрей. Макс положил в три стакана лед, налил по небольшой порции виски, передал друзьям и пригубил сам.

– Не могу поверить, что смог завершить его, – Макс кивнул на толстую пачку бумаги, лежащую перед ним на столике, которая была тем самым романом, подарившим ночи без сна и восемь седых волос.

– А как мы-то рады, что больше не придется слушать твои ежеминутные размышления о книге, – Кирилл выпил виски и протянул Максу стакан, прося добавки. – Начинай читать, интересно, как все-таки ты закончил историю.

– Конечно, мы можем не одобрить, – вторил Андрей.

– Или заставить все изменить.

– Впрочем, кто мы такие, чтобы диктовать гению.

– Всё сказали? – Макс улыбнулся уголком рта и поправил квадратные очки.

Парни кивнули и соприкоснулись бокалами.

– За новый роман!

– За будущий бестселлер!

– За победу! – Андрей посмотрел на друзей, поднявших брови. – Ну должен же я был что-то сказать?

Макс отставил бокал в сторону, вытащил из пачки листов последние, отошел в сторону от дивана, где сидели друзья, прокашлялся, поправил очки и начал читать вслух.

Дорога до детского дома бесконечна. Хотелось бы сказать, что это был самый трагичный момент в моей жизни. Что мы ехали в полной тишине, разрываемые противоречиями. Что до сих пор я мысленно возвращаюсь к этому моменту, не в силах сдержать слезы. Но все было не так.

Арсений, пристегнутый ремнем безопасности, кричал и царапал щеки. Думаю, что если бы он мог дотянуться, то вместо своего лица впился бы в мое. Я со страхом поглядывала на его обгрызенные ногти, под которыми все еще были остатки штукатурки – он успел-таки накарябать свое имя на стене дома. Прощальный жест, призванный сохранить себя в нашей памяти навсегда.

Все когда-то заканчивается. Даже самая долгая дорога в жизни. Папа остановил машину как можно ближе к крыльцу.

– Не отдавай меня! Я вас ненавижу!

В этот момент мне хотелось дать Арсению пощечину, но я огромным усилием воли подавила желание. Нельзя было сорваться, ведь я продержалась так долго. Не проиграю. Не в этот раз.

Навсегда запомню, что чувствовала в тот момент. Завершилась война. Враг повержен, загнан в угол и ждет расправы, а флаг победителя красуется на Капитолии.

Папа вышел из машины, открыл дверь Арсения и расстегнул его ремень безопасности.

– Выходи!

Арсений истошно завопил, словно ведьма Банши, и бросил в папу рюкзак с вещами, что лежал на сиденье. Папа его поймал, спокойно поставил на землю и повторил:

– Выходи.

Но уж я-то знала, что скрывается за папиным приторно-спокойным тоном. Сколько злости, боли и страха. Чуть меньше, чем было во мне.

Кажется, Арсений задумал остаться в машине навсегда. Как будто его спина подверглась заклятию вечного приклеивания. Тогда папа схватил Арсения за руку и вытянул наружу.

– Оставайтесь здесь, – велел папа нам с мамой. – Я сам его отведу.

Папа поднял худенького Арсения на руки и понес в сторону дверей детского дома, на пороге которого ждали воспитатели.

– Отпусти меня! Я хочу обратно! Нет! Я не пойду туда!

Арсений вырвался из папиных рук и подбежал обратно к машине. Он распахнул дверь переднего сиденья, где была мама, и, упав на колени, прошептал:

– Не отпускай меня. Ты же знаешь, что там мне не выжить. Мама…

Папа подбежал к нему и оттащил от машины. Следом подошли воспитатели и охранник.

– Мы с ним справимся, – сказала воспитатель, и положила руку на плечо папе, смотревшему, как Арсения несет к детскому дому охранник, подняв его словно пушинку. – Уезжайте. Вы много пережили.

Словно одержимый, Арсений выкручивался, заламывал руки, пинал охранника и кричал. В этот момент он был похож на дикого звереныша, загнанного в ловушку и понимающего, что его ожидает впереди. Хоть я и не была ни в чем виновата, но почувствовала укол совести. Я вертела головой, пытаясь прогнать этот самый назойливый голос. Не в этот раз, совесть. Только не сейчас!

– А может быть, – начала мама, вытирающая слезы на глазах.

– Нет! – ответила я. – Папа, поехали скорее!

Неужели получилось?

Так себя чувствуют жители страны, освобожденные от власти тирана. Именно это испытывает человек в момент абсолютного счастья. Эйфория. Свобода. Умиротворение.

Сегодняшней ночью, впервые за долгие годы, я спала спокойно.

– Они все-таки сделали это? – Андрей рассматривал подтаявший в бокале лед. – Я думал, что конец будет другой. Ну, знаешь, более кровавый.

– Хорошо, что закончилось так, – Кирилл откинулся на диване и смотрел в потолок. – Только интересно, как будет дальше жить Арсений? А его сестра тоже там?

– Пожалуй, я добавлю строчку о том, что в окне показалось лицо Юли. Это неплохая мысль. Пусть они все-таки воссоединятся.

– И это воссоединение будет подобно ядерному взрыву. Напрашивается продолжение.

– Пока я об этом не думал.

Макс устало сел на кресло и отпил из бокала, в котором уже почти не осталось заветных кубиков замерзшей воды. Его глаза блестели, щеки пылали, а дыхание сбивалось, как при окончании марафона.

– Теперь буду редактировать рукопись и искать издательство для публикации. Пора покорять мир.

2

Утром следующего дня Макс пытался завершить статью о ремонте водонапорной башни для газеты, в редакции которой он работал. За соседним столом над бессмысленными предложениями также корпел Андрей.

Они работали вместе уже три года – с того момента, как Макс устроился в редакцию. Обычно тяжело сходящийся с людьми, он быстро нашел общий язык с Андреем, у которого было важное качество – умение слушать. Это была компенсация его неумению заводить друзей. За редким исключением.

Макс оторвал взгляд от монитора и улыбнулся собственным мыслям.

– Если бы можно было выбрать любое место для работы, независимо от местоположения, твоих знаний о ней или языка, кем бы ты предпочел быть?

Не отвлекаясь от работы, Андрей быстро-быстро проговорил:

– Поднимателем пингвинов.

– А серьезно?

Андрей со скрипом отодвинул клавиатуру и на вращающемся кресле развернулся к Максу.

– Очередной социологический опрос для книги?

– Просто интересно.

– Нужно подумать.

Андрей кружился на кресле и смотрел в потолок. Он говорил, что так ловит вдохновение. Сейчас уже все привыкли к подобному способу, но поначалу некто, вошедший в кабинет, бывал весьма поражен тем, как Андрей подолгу кружился. Он слегка отталкивался ногами от пола, откинув голову назад, и не обращал внимания ни на кого.

– Я бы стал пилотом. Стильная одежда, полеты в облаках и милые стюардессы. Кажется, за это еще и неплохо платят.

– Значит, тебя прельщают стюардессы? – Макс улыбался, широко раскрыв рот, словно старшеклассник, услышавший на биологии тему урока «половое размножение».

Описав еще два круга вокруг собственной оси и шумно вздохнув, Андрей сказал:

– Я бы хотел встретить единственную девушку, что завладела бы моим сердцем.

– Романтик чертов, – рассмеявшись, Макс запустил в Андрея вчерашним выпуском газеты, от которого тот ловко увернулся.

– Что плохого в том, что я мечтаю о любви?

– Ничего, – Макс пожал плечами и посмотрел на дверь, точно ожидая, что в нее кто-то войдет. – Только Кириллу не рассказывай о своих планах. Ты ведь знаешь о его отношении к любви и всему к этому прилагающемуся.

– Если бы ни число девушек, постоянно окружающее Кирилла, я бы решил, что он женоненавистник. Ну, или евнух. А ты, как и он, не веришь в любовь.

Андрей не спрашивал. Он давно определил отношение друга к делам амурным.

– Любовь ведь не главное в отношениях, – Макс хотел, чтобы его слова не звучали как попытка оправдаться. – Я хочу найти себе пару, но для меня важно, чтобы девушка была преданной и удобной.

– Тапочки с газетой приносила что ли?

– Опционально. На самом деле, я говорю о том, что моя девушка, или, если хочешь, будущая жена, должна поддерживать мои увлечения. Понимать, что творчество для меня во главе. Чтобы не пилила, оставляла в покое, когда мне требуется. А еще она должна уметь поддерживать разговор. Читать книги. И, конечно, выглядеть не как Баба-Яга.

– Тогда лучше все-таки заведи собаку. А на красоток будешь в порно любоваться.

Андрей вернулся к работе, но Макс никак не мог ухватить нужную мысль для статьи.

– Почему все-таки пилот? – продолжил он. – А как же страх, что самолет упадет? За себя и за прочих?

– Может быть, поэтому я никогда и не стану им.

Андрей поднял голову и посмотрел на Макса, который глядел на него, не моргая, и, казалось, чего-то ждал.

– Нет-нет, друг, – Андрей разгадал, чего ждет Макс. – Я не стану тебя спрашивать о твоей работе мечты. По крайней мере, потому что ответ мне известен.

Макс снял очки и потер глаза большими пальцами, подумав о том, что не отказался бы сейчас от огромной кружки кофе.

– Думаешь, мне повезет? – спросил Макс. – Я смогу добиться популярности?

– Тебе нужна порция мотивации или правда?

– Пожалуй, вариант номер один.

– Тогда, конечно повезет.

– Я выбрал пять издательств. Хочу разослать рукопись. Волнуюсь, словно впервые иду на свидание. Хотя, нет, сильнее. Ведь от этого действительно зависит мое будущее.

– Тогда скрести пальцы, зажмурь глаза и нажми на кнопку «отправить». Больше ты сделать ничего не сможешь.

– Это и пугает.

3

«Сегодня температура воздуха опустится до одиннадцати градусов. Пройдут проливные дожди – не забудьте захватить зонтик». Если бы Миа слышала этот прогноз утром, а не сейчас по радио в наушниках, убегая от стихии, но не преминула бы воспользоваться советом метеоролога. Но сейчас, не оставив ни единой надежды на сохранение укладки, она бежала домой, нелепо пытаясь прикрыть голову сумкой.