Свобода! До этого момента Рик даже не осознавал до конца, как же все-таки он тосковал по ощущению независимости и личной свободы. А ведь прошло всего две недели с тех пор, как он стал служить во дворце, и уже все надоело до чертиков! Выйдя с территории дворца, Рик прошел кратчайшим путем через ряды лавочников, торгующих всякой всячиной, к городским воротам, стараясь не сильно озираться по сторонам. За две недели на постных щах у парня выработался рефлекс повышенного слюноотделения на любую вкуснятину, а зазывалы, как назло, так и терлись вокруг, зычно нахваливая пироги и кулебяки. Чуть не захлебнувшись слюной Рик выскочил за ворота.
С попутной повозкой доброго мирянина Рик добрался, наконец, до Вензоррского леса. День был солнечный, но не жаркий. Самое то для охоты на перепелов. Рик расчехлил лук, проверил стрелы и медленно пошел вдоль кромки леса, удаляясь от шумной дороги в луга. Ему вскоре повезло наткнуться на стайку перепелок, и ловко подстрелив трех из них и промахнувшись по четвертой, он был несказанно рад и этому. По скорострельности Рик не уступал самым лучшим лучникам королевства, и это сейчас обеспечило ему прекрасный ужин.
Довольный собой стрелок ушел поглубже в лес и с комфортом расположился на опушке. Развел огонь между корней большого платана, стоящего чуть на отшибе. Недалеко журчал небольшой ручей с чистой водой. Идеальное место! Пока ощипывал и потрошил перепелов, вернулся почему-то мыслями к своему подопечному. Что-то не давало Рику покоя, и он не мог понять что именно – раздражающее ощущение! «Что с ним не так?» – размышлял Рик, нанизывая очередного перепела на ивовый прут.
Понятно, что у старших сыновей короля от первого брака давно уже были свои семьи, и все они занимали важные посты… где-то на периферии, подальше от столицы. Сыновья от второго брака все кучковались во дворце вокруг своей матери, королевы Эвелины. Она всем устроила непыльные местечки в столичных департаментах на должностях, не требующих каких-либо сверхусилий, но дающих при этом явные и скрытые преимущества. Даже своему предпоследнему, двадцатилетнему оболтусу Варениану, которого за глаза все называли «Вареником», выбила должность Смотрителя Дворцовой Ратуши. Но это тоже понятно.
Почему же такое наплевательское отношение у столь заботливой матушки к своему младшенькому? Ведь он же еще малец совсем, и ему, как никому другому, требуется любовь и ласка родительская. Получается ни королю, ни королеве нет до Тринадцатого принца никакого дела. А вот это уже совсем непонятно… Но опять же, судя по словам короля тогда на могиле отца Рика, он все же переживает за своего поскребыша. Но почему-то предпочитает намекать об этом постороннему человеку, а не обеспечить своей властью достойную жизнь своему же отпрыску. Почему принц крови живет в черт-те какой дыре, не доедает, не допивает, донашивает за кем-то обноски? Что происходит?
Ломая голову над этой загадкой Рик чуть не спалил перепелов, чертыхаясь, выхватил их из огня, разложил на подготовленные листья лопуха и, убедившись, что подгорела только кожица с одного бока, облегченно выдохнул. «Черт бы побрал этого Тринадцатого сопляка», – вонзая зубы в первого перепела проворчал Рик. – «Чуть без ужина не остался». Не заметив даже ,как обглодал первого, тут же прикончил второго, и клацнув зубами на третьего, почему-то внезапно отложил его в сторонку. Перед глазами встал худосочный и бледный Виго, царственно хлебающий постную похлебку. «Тьфу ты, провались!» – чертыхнулся все еще голодный Рик и начал заворачивать оставшуюся перепелку в листья лопуха. Сложив сверток в сумку, затушил костер, попил из ручья напоследок и стал выбираться из леса на дорогу.
