Тринит. Сказка о первом снеге - страница 43

Тем более, что, видят Святые, все ее конспекты всегда находились в идеальном состоянии, а такое свинство просто выводило из себя. Да и в сумке у Бэт не бесконечный запас перьев, а Эмори уже должна ей одно.

Она откинулась на спинку стула и сложила руки на груди так, что ладонь оказалась направлена как раз в сторону нужной парты.

Но что дальше?

В голове сумбурно возникали разные руны, но сразу же отметались. Нельзя использовать то, что вызовет сильную вспышку – ноль шансов, что профессор Нефретт этого не заметит.

Эмори обернулась.

Вряд ли она до конца понимала, что делала.

Не дав себе и секунды на то, чтобы передумать, она покрепче сжала руку в кулак, сконцентрировалась на своей цели и прошептала руну, раскрывая ладонь.

В этот момент Кастиан Арссон перехватил ее взгляд.

Он заметил ладонь, направленную в его сторону. Но было уже поздно.

Чернильница на парте Арссона забурлила, а в следующую секунду лопнула с оглушительным треском.

Эмори ахнула.

Кто-то из девочек вскрикнул.

Кислород застрял в легких на вдохе и заставил Эмори замереть, глядя на то, как чернила разлетелись во все стороны и теперь пятнами растекались по лицу, волосам и золотой вышивке на черном кителе Кастиана Арссона.

Такого она точно не ожидала.

Брызги попали на волосы девочки, сидевшей перед Арссоном, и та взвизгнула, вскочив с места.

– Что это? Что случилось? – воскликнула профессор Нефретт. – Мистер Арссон?

Студенты с округлившимися глазами смотрели на заляпанного чернилами Кастиана Арссона и пытались понять, как реагировать.

По его парте растекалась черная жидкость, капая на пол, но сам он не двигался.

Девочка с испачканными волосами с сердитыми воплями рванула к выходу.

За спиной ахнула Бэт, а потом сжала ладонь Эмори и потянула на себя, пряча руку подруги под парту, и скрывая улики использования магии.

Это было спасением, потому что Эмори забыла об этом.

Она вообще забыла, как дышать.

Волна страха пронеслась по всему телу от одного взгляда Кастиана Арссона.

Кажется, он был в бешенстве. Но бешенство это было холодным, как лед, и ощущалось мурашками по спине Эмори.

Он смотрел прямо на неё.

В голове пронеслась мысль о том, какими говорящими иногда могут быть чьи-то глаза, при том, что на самом лице не дрогнул ни один мускул.

– Мистер Арссон! – недовольно повторила Нефретт, привлекая его внимание. – Объясните, что, во имя Святых, с вами произошло? И что с вашей рукой?

Он моргнул, медленно поднял руку, и тогда всё внутри Эмори похолодело.

Из его ладони торчали осколки стекла от взорвавшейся чернильницы.

Эмори ещё не до конца уловила местную иерархию и структуру взаимоотношений, но фамилию Арссон помнила из списка великих древних родов, поэтому даже её скудных познаний хватало, чтобы понять – она перешла сейчас не одну черту.

«Он точно меня убьет».

Арссон слегка поморщился, когда один за другим начал вытаскивать осколки из ладони и бросать их на стол. По его кисти тут же потекли дорожки крови.

Эмори в панике закусила губу.

Она этого не хотела. Не хотела.

Хотя, едва ли у неё вообще был какой-то план.

В теории, руна кипящей воды должна была лишь вылить чернила на парту и, при удачном раскладе, заляпать Арссону его золотые манжеты.

Сейчас же, всё выглядело так, будто Эмори зашвырнула в эту несчастную чернильницу не меньше, чем руной взрывного огня.

– Кажется, «Перья Амберс» должны будут мне нехилую компенсацию за свой товар, – вдруг медленно произнес Арссон, вытаскивая последний осколок из ладони, и обращая взгляд к профессору. – А ведь мне говорили, что они лучшие в Терравине, – цокнул он. – Соврали.