Тринит. Сказка о первом снеге - страница 8

Один из гвардейцев, окружавших постамент, вышел вперед:

– Вы стоите перед Великим Владыкой Радогастом, – громко объявил он, и голос его эхом разнесся по круглому залу. – Членом Священного Совета королевства Раввия, Мастером над благоденствием людским, главой Ордена Заклинателей.

Эмори взглянула на старого человека в серых одеждах и длинном плаще из темно-синей ткани. Он восседал на троне справа. Его густые брови, короткая квадратная борода и волосы, скрытые под капюшоном, были белы, как снег, а взгляд небесно-голубых глаз прикован к Эмори.

– Вы стоите перед Великим Владыкой Альмоддом, – продолжал гвардеец, и Эмори перевела взгляд на серого старца слева, чья длинная борода уходила ниже пояса, а серые кустистые брови делали старика похожим на орла. – Членом Священного Совета королевства Раввия, Мастером над мудростью, главой Ордена Хранителей. Священный Совет королевства Раввия – есть щит и …

– Довольно официальностей, – перебил его Владыка Радогаст размеренным, но достаточно громким голосом. – Снимите с этой девушки цепи и прекратите вести себя так, будто она преступница.

Гвардеец умолк.

Двое других вмиг оказались возле Эмори. Один вставил ключ в ее наручники, провернул его, и гигантская цепь со звоном упала на пол, разнося эхо по залу. Второй подхватил цепь, и они вдвоем унесли ее прочь.

Жизнь сразу показалась Эмори чуточку легче.

Хотя она тут же поняла, что сняли с нее только цепь – странные белоснежные кандалы на ее запястьях остались не тронутыми.

Значит, она все еще заключенная.

– Мисс Тейн, прошу подойдите, не бойтесь, – мягко произнес Владыка Радогаст, и Эмори повиновалась. – Обстоятельства вынуждают нас действовать наспех и, к моему величайшему сожалению, мы не смогли проявить к вам более деликатного отношения.

Эмори молчала.

Она понятия не имела, что должна была на это ответить. И как вообще следовало обращаться к Владыке? Язык ее в жизни не повернулся бы сказать, что она «принимает его извинения». И, все же, деликатности здесь действительно не ощущалось.

– Уверен, вы находитесь в замешательстве, – сказал Владыка Радогаст. – Поверьте, мы в не меньшем. Видите ли, сегодня ночью…

Двери за спиной Эмори с грохотом распахнулись.

Гвардейцы вокруг вмиг упали на одно колено, и каждый в этом зале, кроме Владык, низко склонил голову.

Эмори обернулась. В этот момент время для нее словно замедлилось.

К ней навстречу, в окружении личной гвардии в красной военной форме, грозно вышагивал Король Драгомир Миротворец.

«Святые боги… Я умерла?»

Красные рубины в королевской короне горели огнем. Черные густые волосы Короля Драгомира, едва тронутые сединой так же, как и борода, спутанной копной падали на широкие плечи. За спиной развивался тяжелый плащ из бурого меха, а на груди красовалось золотое солнце, вышитое на красном камзоле – герб правителей Раввии.

На мгновение Эмори показалась, что она, вероятно, уснула в той камере, и до сих пор не проснулась.

Она вдруг в ужасе осознала, что была единственной, кто все еще стоял на ногах при появлении Короля, и тут же осела, преклонив колено, и опустив голову как можно ниже. Ушибленное место в колене отозвалось резкой болью, но Эмори даже не придала этому значения.

– По какой причине Совет в полном составе собирается посреди ночи, и не ставит в известность Короля? – грозно произнес Король Драгомир. Он остановился возле Эмори, и она уткнулась взглядом в его сапоги, не смея поднять головы.