- Кто ты? – цежу, не решаясь моргнуть и хоть на долю мгновения потерять его из виду.
- Я? – усмехается. - Я тот, кто может решить твою проблему. Если ты докажешь, что стоишь таких усилий, конечно. Если разочаруешь, нынешние беды покажутся тебе лучшим временем в жизни.
Язык просто не поворачивает требовать от существа, чья сила одним лишь своим присутствием до ломкого льда замораживает кровь в жилах, не то что магических клятв – хотя бы слов обещания! Я и без того чувствую, что он не лжет. По крайней мере, сейчас. Такому точно хватит мастерства снять с меня проклятие Алой Луны. А большего и не нужно.
- Когда она предложит, войдешь в ближний круг, - сообщает как нечто не подлежащее обсуждению и, прежде чем я успеваю в полной мере оценить невероятные перспективы, придавливает к земле невыносимо тяжелым взглядом: – В качестве обычного телохранителя. Помощника. Если посмеешь хоть взглядом, хоть одним-единственным прикосновением посягнуть на мое, обращу тебя пылью под ногами. Ты – всего лишь оружие. Клинок, который легко заменить на другой, если в ответственный момент он вдруг подведет.
Разговор выматывает, заставляя прикладывать немыслимые усилия, чтобы просто стоять на ногах, поэтому, когда ощущение чужого присутствия пропадает, я не могу скрыть облегчения.
Украдкой стерев выступивший на лбу пот, бросаю взгляд на девушку - заметила ли? Но призванной, похоже, сейчас не до моего бледного вида и недостойного мужчины поведения. Очнувшись, она потерянно озирается, хмурится, пытаясь, наверное, понять, что именно пропустила. Такой, беспомощной и беззащитной, девушка кажется совсем юной и очень нежной.
Я настолько давно не видел в женщинах слабости, что спустя двадцать лет вновь с удивлением обнаруживаю в себе почти забытое желание оберегать кого-то, кто слабее и уязвимее.
Дело даже не в духе, что сопровождает ее. И без его угроз я никогда не посмел бы обидеть женщину. Это – против чести.
- Ты в порядке? – спрашиваю осторожно, не осмеливаясь прикоснуться без разрешения.
Она быстро кивает. И тут же коротко, как-то отчаянно смеется, покачав головой:
- Нет, вообще-то, - признается неожиданно. - Но помогать мне не нужно. Я сама со всем разберусь. Прощай.
«Прощай»? А как же она? Как же наш уговор?
Выходит, тот, второй, ничего ей рассказал? Они не общаются между собой?
Как же тогда я должен…
- Постой! – прошу торопливо. – Метка! Божественный знак – лучшая гарантия преданности! Возьми меня в ближний круг – и сможешь не бояться предательства… Покровитель ведь тебе об этом рассказывал?
Пусть она знает хотя бы это! Пусть поверит! Другого шанса заполучить доверие точно уже не представится!
- Если я соглашусь, эта штука будет у тебя навсегда, или по приходу в Эртран мы сможем расторгнуть договоренность?
- Изгнать из круга можно в любой момент. Достаточно лишь пожелать.
Она задумчиво молчит, не торопясь соглашаться.
Так испугалась?
Одна, в чужом мире, без защитника и семьи… Бедняжка, наверное, ужасно боится меня.
Конечно, женщине не место на Играх, но я смогу позаботиться о ней. Помочь.
- Я буду всего-навсего твоим другом. Клянусь, ты не пожалеешь.
Сверху вдруг раздается преисполненный ехидства смешок.
Выхватив кинжал, заслоняю собой спутницу и только после этого вскидываю голову, вглядываясь в густое переплетение ветвей раскидистого дерева тад. Говорить, стоя в его тени, а не на солнцепеке, поначалу показалось мне удачной идеей, но теперь… Как я мог не заметить клятую пятиметровую змею?!
