– Ну, во-первых, у тебя было сильное нервное перевозбуждение. Подробностей я не знаю.
– И не надо. Это – не «во-первых». А с тушкой что? Чтой-то я весь в бинтах, как мумия?
– У тебя колото-рваная рана на левом боку.
– Проникающая?
– Нет, легкое не задето, хотя пырнули тебя хорошо – внутренний и внешний швы пришлось накладывать.
– А еще?
– Многочисленные нарушения кожных покровов. И гематомы. Говорят, на некоторые даже профессионалам смотреть было страшно!
– Пфе, – презрительно оттопырил я нижнюю губу. – Настоящих синяков не видели, что ли? Профессионалы называется! А суставы, связки?
– Да, в общем, все, что не вывихнуто, то растянуто, – заверила медсестра. – Я даже не запомнила – слишком много всего.
– Ой, как ты меня успокоила! – радостно заявил пациент. – А я-то думал, и правда, избили меня, искалечили! А на самом деле – тьфу! Когда выпишут?
– Это не ко мне.
– Понял!
Она собралась уходить, но в последний момент не удержалась:
– А на самом деле кто тебя так, Саша? Если не секрет, конечно…
– С бизонами бодался, – стыдливо признался я. – Только никому не рассказывай! Бык, правда, некрупный попался – тонны на две-три, не больше. Ну, засветил я ему промеж рог, он и с копыт долой. А тут баба его набежала – корова, значит. У меня, конечно, на женщину рука не поднялась, вот она меня и уделала.
– Все ты врешь, – улыбнулась Валентина. – Сам, небось, к корове приставал, а муж вас застукал!
* * *
В оборот меня взяли через три дня. Поскольку я рвался на волю, пришлось работать чуть ли не круглые сутки. Кроме прочего я много часов провел в удобнейшем кресле – голый и облепленный датчиками. Я смотрел отснятый видеоряд и комментировал его со всеми мыслимыми и немыслимыми подробностями. Надо, однако, признать, что без этих моих комментариев цена материала была бы, наверное, невелика. Казалось, конца этому не будет, но он все-таки настал!
– А теперь последняя к вам просьба, Александр Иванович.
– Господи, ну что еще?! – простонал я. – От меня уже одна шкурка осталась – все высосали!
– С фактическим материалом мы закончили – в первом приближении, конечно. Теперь хотелось бы получить ваши впечатления, мнения, выводы, может быть какие-то обобщения.
– Может, потом как-нибудь? – с робкой надеждой в голосе спросил я.
– Увы, но лучше – сейчас. Так сказать, поток сознания по горячим следам. Позже начнутся психологические искажения и накладки. А вы сильно устали? Может быть, примите легонький стимулятор?
– А вот этого – не надо! – категорически отказался я. – Ладно, сейчас сосредоточусь – кажется, этих песен у меня есть.
– Вам как удобнее: диалог, монолог?
– Давайте диалог – будете меня подпихивать на поворотах, – сделал я выбор. – Монолог мне уже не потянуть.
– Договорились.
– Угу. Значит, тема сочинения: почему вымерли неандертальцы?
– Начинайте, запись пошла!
Я вздохнул, поднял глаза к потолку и начал:
– Этих ребят называют «альтернативным человечеством». Оно исчезло, не создав цивилизации. Остались лишь кости да камни. Мозгов в черепушках у них было достаточно – уж всяко не меньше, чем у среднестатистического программиста или таксиста. Так в чем же дело?
Начну с того, от чего они точно не вымерли. Климат, конечно, менялся, но им это было пофигу. К тому же, во времена их заката никаких особенных климатических катаклизмов не зафиксировано.
На протяжении примерно десяти тысяч лет неандертальцы жили в приледниковой зоне Европы на одной территории с кроманьонцами, которые добрались сюда, якобы, из Африки. Однако кроманьонцы – люди нашего вида – их не вытеснили и не истребили, потому как кишка у них оказалась тонка. Они их заместили – заняли освободившиеся угодья.
