— На наших землях жили почти сто тысяч человек, половина из них ветоны. После принятия закона о резервациях моему отцу ничего не оставалось, как привести ветонов в Лайдару. Сейчас они ютятся в съёмных комнатах или в лачугах на окраине города, а в их законных добротных домах живут тезы, потому что двадцать три года назад Тезар отрезал от Порубежья моё герцогство и присвоил.
Адэр читал родословную Кангушара и знал, что его земли находятся в юрисдикции Великого. А также знал, что отец герцога лично подписал отказные документы, хотя к этому его никто не принуждал. Наверное, реально оценил свои силы и понял, что не сумеет управлять герцогством издалека. А Великий прибрал герцогство к рукам по единственной причине — он не хотел, чтобы богатое владение разграбили и разрушили мародёры.
— Подойдите, герцог, — позвал Адэр и указал на герб Грасс-Дэмора. — Видите надпись?
Кангушар посмотрел на картину:
— Девиз на языке морун.
— Что там написано?
— «Понять и принять».
Адэр прикоснулся пальцем к необычным буквам; они казались выпуклыми.
— Почему сейчас на гербе нет этого девиза?
— Потому что он себя изжил. Нет морун — нет девиза.
Адэр покосился на Кангушара. Лицо серьёзное, эмоции и чувства надёжно спрятаны за сталью глаз.
— Покажите вашего прадеда.
Кангушар перешёл к полотну с изображением заседания Совета и указал на человека средних лет с посеребрёнными висками. По правую руку Зервана сидела моруна: русые волосы, фарфоровое лицо, чёрные глаза.
— На вашем фамильном гербе тоже есть девиз, — произнёс Адэр. — Если не ошибаюсь, «Озарять мир светом». Почему его не убрали? Ваш прадед сдержал слово и озарил мир светом. Сколько горела библиотека? Три месяца? А сколько горела подземная тюрьма? Ваш свет, герцог Кангушар, вряд ли будет ярче. Девиз себя изжил.
Слова попали в цель. Кангушар помрачнел:
— Почему вас так волнуют моруны?
— Потому что они мой народ. Как ветоны, климы, ориенты и ещё тринадцать национальностей, — ответил Адэр, рассматривая на картине советчицу Зервана. Что же они не поделили?
— Будьте осторожны, мой правитель. Если вы встанете на сторону морун, мир расколется на друзей и врагов.
— Уже раскололся.
— Нет, ваше величество. Многие ещё наблюдают и думают, к кому примкнуть.
— К кому примкнёте вы? — спросил Адэр, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.
— К кому бы я ни примкнул, я всё равно проиграю. Я никогда не верну себе герцогство и не займу то положение, какое занимал мой прадед при Зерване. Его предательство подобно костру сожгло мои честолюбивые помыслы.
— Дети не в ответе за поступки отцов.
— Но смывать грязь приходится детям.
Адэр указал на портрет Зервана при полных регалиях:
— Найдите эту корону, и я верну вам герцогство.
— Когда взойдёте на престол Тезара?
— Или намного раньше. Всё зависит от вас, — проговорил Адэр и, оставив Кангушара в полной растерянности, поспешил к выходу из замка.
Через час в ратушу придут дворяне, напросившиеся на встречу с правителем. Если отбросить время на дорогу, то в запасе останется двадцать минут, чтобы пообедать. Адэр спустился на горное плато, подошёл к балюстраде и улыбнулся: к чёрту обед, эти двадцать минут он будет смотреть на море.
***
Староста ветонского Совета Урбис встретил Адэра на пороге ратуши и — пока они шли по коридору — вкратце рассказал, с какими прошениями и жалобами явились дворяне. Ступив в приёмную, Адэр с ходу отправил пятерых просителей в канцелярию, двоих в судебное ведомство и отчитал Урбиса: тот и сам мог уладить все вопросы.
