Я повернул налево и подошёл к бармену. Краем глаза заметил мимолётный взгляд девушки, сидевшей за стойкой, за секунду осмотревшей меня с головы до ног.
– Добрый день! – прокричал я и поставил бокал с коктейлем на стол.
– Освежить?! – прокричал мне бармен.
– Нет, не надо. Я хотел бы поговорить.
– Поговорить? О чём?
– Мне нужно кое-что выяснить об одном человеке. О девушке, которая сюда часто ходила, о дочери Караима! – прокричал я. – Знаете такую?
– Как? – переспросил бармен и посмотрел на парня, сидящего за стойкой рядом со мной.
– Это Русалка! – вдруг прокричал парень и кивнул.
Бармен тоже кивнул головой:
– А, Русалка. Да, знаю такую. Говорят, она умерла. Жалко.
– Она… да, она погибла! – прокричал я. – Мне надо кое-что про неё выяснить.
– Выяснить? Что?
– Ну… кто-нибудь с ней общался?
– А ты кто? Тебе зачем? Ты, часом, не мент, мужик?! – прокричал бармен. – Если ты мент, так иди к администратору, пиши свои эти… как их… запросы… повестки… чё тебе от меня надо?
– Я… нет… – Грохот не прекращался ни на секунду, одна мелодия перетекала в другую, такой же громкости, не позволяя нормально поговорить, – меня нанял её отец кое-что узнать.
– Что узнать? Зачем? Она ж вроде умерла?
– Да, погибла… тут… её…
– Что?.. Кто-то убил её, что ли?
Оба они – и бармен, и парень за стойкой – весело расхохотались. И тогда и сейчас я не смог бы сказать, что их развеселило.
– Нет, ну…
– Ну что?..
Я подумал: «Какая разница? Я здесь только для того, чтобы успокоить свою совесть и убедить себя, что я отработал свои деньги. Караим не говорил мне, что в его поручении есть что-то секретное».
– Мне нужно её найти.
– Кого найти?
– Ну… Русалку.
– Ты же сам сказал, что она погибла?!
– Ну… есть точка зрения, что она здесь. Что она где-то здесь. И мне нужно её найти. Вот и всё.
– Есть точка зрения?
– Ну да, есть такая точка зрения. – Я чувствовал себя глупо, но довольно уверенно. – И я её проверяю. Эту точку зрения. Вот и всё. Поэтому мне нужно с кем-то поговорить, кто её знал. Вы её знали?
– Ну как… как всех постоянных посетителей… она приходила раз или два в месяц, танцевала. Ночами танцевала, до упаду просто. Почти ничего не пила. С ней всегда отец приходил, во-о-он там сидел. – Бармен показал мне уходящий вправо от танцпола коридор. – Заказывал коньяк обычно.
– Вы с ней общались? – прокричал я.
– Ну… привет-пока… не больше.
– Вам Рыжий нужен! – прокричал парень за стойкой.
– Рыжий? – прокричал я.
– Рыжий, – подтвердил бармен, – партнёр её. Я не думаю, что они много общались, но они танцевали вместе иногда… Она чумовая была, никто с ней в паре долго не выдерживал. – Бармен кричал мне это через стойку, а парень за стойкой кивал в подтверждение его слов. – Только Рыжий. Он танцор.
– А он сейчас здесь?
– Не, – прокричал мне парень за стойкой, – он позже будет. Он так рано не приходит.
– А он сегодня точно будет?
– Ну… должен быть. А там – откуда я знаю?
– Хорошо, – я кивнул, – спасибо.
– Да не за что! – прокричал бармен и кивнул на мой коктейль. – Освежить?
– Нет. Дайте мне лучше пива.
Я жестом указал, какое пиво хочу, расплатился и плавно пошёл вокруг танцпола между столиками. Грохот и столпотворение вокруг парадоксальным образом вызывали у меня чувство одиночества. Практически бессознательно я дошёл до поворота в правый коридор, «щупальце» основного зала, где, по словам бармена, обычно сидел Караим, и свернул туда. Коридор представлял собой довольно широкий – метра два с половиной – аппендикс, завершавшийся столиком с небольшим диваном. По сторонам коридора стояли небольшие столы полукруглой формы, будто выходящие прямо из стен, со стульями по бокам, прижатыми спинками к стенам. Диван был занят, так что я присел за пустующий столик у стены.
