Трудно создать Бога - страница 4

…– В Антарктиде нашли живого динозавра – не сможешь доказать обратного, тогда я прав! – усмешливо говорил Фома и искоса поглядывал на стоящих рядом друзей.

– Так – неправильно! Это ты докажи, что в Антарктиде нашли живого динозавра!

– Причём тут я? – грубо протараторил гроза класса и контратаковал однокашника: – Кто-то нашёл динозавра, а мне отвечать за это?

– Ну!.. Нет!.. Не так всё!.. – Давид жмурился и силился выдавить какую-то мысль, но почему-то у него это не получалось.

– Что «не так всё»? В Антарктиде не нашли динозавра? Тогда докажи это! И всё! Нам что, тут с тобой до утра стоять?

– Кстати, время вышло! – Вова Кривой, закадычный товарищ Фомы, продемонстрировал всем присутствующим дисплей телефона: – Давид должен Фоме косарь!..

«Дело всё не в динозаврах, – продолжал рассуждать Давид. – Дело всё в том, что я не умею вытащить наружу полную мысль!». Последнее откровение очень сильно подействовало на вынужденного воришку. В течение недели он вечерами уединялся в своей комнате и созерцал свой внутренний мир. В скором времени пацан пришёл к выводу, что неумение выражать мысли заключается у него в слишком глубоком погружении в разум. Тяжело же вытаскивать наружу вещи, находящиеся едва ли не на уровне подсознания?! И почему-то таким образом он смотрел на большинство вопросов. И пока недоросль тужился выдавить из себя одну фразу, многие его сверстники уже выстраивали словесные небоскрёбы, не имеющие особого смысла. Потому что им, сверстникам, наплевать на точность и всякие подробности – они лепят от себя всё что угодно и прекрасно себя чувствуют. Но Давид не таков! Давиду хронически необходимо докопаться до самого фундамента истины и произносить фразы только тогда, когда точность будет безупречной. Именно эта манера и мешает ему вступать в ребяческие споры, где нужна всего лишь игра слов и умение сбить столку соперника.

Но если в подростковых спорах оно и мешает, то поможет в чём-то другом. Например, в занятиях философией и наукой! После этого вывода Давид приступил к действиям… Через несколько лет он успешно поступил на философский факультет с твёрдым намерением получить в будущем и второй диплом: учёного-физика… А ещё через три года некоторые преподаватели уже побаивались фиксировать фамилию «Михельсон» в списке прикреплённых к ним студентов. Потому что вступать в публичные дискуссии с этим самым Михельсоном было себе дороже. Оно и понятно! Ведь стыдно же выглядеть «философоведом» на фоне философа! И, особенно, тогда, когда второй является учеником первого. Но нашлись и такие учителя, которые только восторгались юным дарованием. Давиду Михельсону однажды даже предложили написать книгу взамен дипломной работы. Конечно, предложение было шуткой, но после действительно написанного трактата, защита диплома для Михельсона оказалась лишь формальной процедурой. Затем парень поступил во второй раз и уже намеревался серьёзно заниматься квантовой физикой. Но об этом – позже…

Книга «Теория времени и цель эволюции» официально была признана философским трудом, а не каким-нибудь бульварным чтивом. Другой вопрос, что приняли её далеко не все, но и не это здесь главное. А главное здесь то, что труд Давида Михельсона оказался последним этапом того, о чём она, собственно, и говорила…

Теперь же пробежимся по страницам книги налегке. Автор в ней выдвигает свою версию истории мира «от корки до корки»… В общем, в момент Большого взрыва начинается отсчёт времени. Особое внимание Михельсон уделяет тому, как устроено время в принципе. Для этого приводится мысленный эксперимент под названием «Камешек и круги». В безветренную погоду на поверхность воды в пруде падает камешек. От места, где камешек утонул, во все стороны распространяются волны в виде кругов. Далее читателю предлагается спокойно пронаблюдать за этим процессом. Из эпицентра колебаний появляется сначала первый круг, затем внутри первого показывается второй, внутри второго – третий… и так далее. Здесь ключевыми словами являются «раньше» и «позже»: все внешние круги появляются немного раньше, все внутренние – немного позже. Таким образом, по мнению автора, происходит порядок событий не только в пространстве, но и во времени. Сам эпицентр колебаний отмечается как «настоящий момент сейчас». Описываемые круги вложены один в другого и вместе составляют плоскую «матрёшку», в которой каждый внешний круг является событием более старым, а каждый внутренний служит событием более новым. И если немного задуматься, то так оно, наверное, и получается, если волны поочерёдно исходят из места, где некогда камешек утонул. Далее автор делает выводы. Чем дальше круг находится от эпицентра колебаний, тем и дальше он уходит в прошлое в порядке времени. И наоборот, чем ближе круги к месту падения камешка, тем и ближе они к настоящему моменту сейчас. Поскольку все эти рассуждения ведутся в контексте времени, для наилучшего понимания вопроса автор пускает в дело таймер. С помощью мысленного таймера отмечается время появления каждой волны, например, в секундах: первый круг – первая секунда, второй круг – вторая секунда, третий круг… и так далее. Во времени первая секунда получается изначальной, а последняя – конечной. Теперь же автор задаётся риторическим вопросом: «