– Не смей так на него смотреть, Лен. Последнее, что ему нужно, – это добавить тебя в список проблем.
– Меня? – бормочу я. – А что со мной не так?
– Ради всего святого, его обвинили в интрижке с женой товарища по команде. Учитывая, что та известная певица, слухи распространяются со скоростью лесного пожара. Кто вообще так поступает?
– Не то чтобы я поддерживала измены, но разве подобная ерунда не происходит в Голливуде чуть ли не каждый день? Почему тебя так волнует его случай, если ты не осуждаешь остальных, кто делает то же самое?
– Меня волнует все, что я слышу или вижу в Лос-Анджелесе, но Рашу сложнее, потому что все случилось, как раз когда ему нужно обновлять контракт. Весь клуб теперь решает, что с ним делать. Как, думаешь, поступит руководство? Перепродаст его, чтобы сохранить мир, или же оставит в команде, чтобы все остальные игроки опасались, не переспит ли он и с их женами?
– Ерунда. Они не станут продавать такого сильного игрока.
– Но Сет – капитан команды.
– Он вот-вот завершит карьеру. К тому же его не назовешь таким же популярным и надежным, как Раш. На первое место выступает желание выиграть еще один чемпионат.
– Не стоит забывать о том, что только подливает масла в огонь. Поговаривают, что в следующем году Раш должен быть назначен капитаном. Выходит, он увел не только жену Сета, но и его положение в команде. – Бросив взгляд на Раша, Джонни многозначительно присвистывает. – Слышал, там царит полнейший бардак. Парни спорят о том, чью сторону принять, а руководство все ищет способ, как все уладить. Хотя разбираться с личной жизнью игроков не входит в их обязанности.
– Похоже на настоящий хаос, – бормочу я, но припоминаю то, что слышала о Сете. Его считают не слишком хорошим человеком. – Так Раш приехал сюда, чтобы спрятаться, пока все не утихнет?
– Или пока какой-нибудь другой скандал не побудит всех забыть об этом.
– Хм, – протягиваю я, понимая, что мой взгляд снова прикован к Рашу.
– И после этого ты все еще сидишь здесь и пялишься на него?
– Ты просто завидуешь, что я не пялюсь на тебя, – швыряю я в него подставку для стакана. – И фу. Это было бы отвратительно, потому что для меня ты как брат, которого у меня никогда не было.
– Верно, – усмехается Джонни, но поднимает на меня глаза. – И все же, разве мой рассказ о том, что Раш натворил, не побуждает тебя перестать строить глазки?
– Я не строю ему глазки. – Я тлею. Тлею при взгляде на него, потому что даже с такого расстояния меня тянет к нему с невероятной силой. – Так он это сделал? – спрашиваю я.
– Что значит: «Так он это сделал?» – Джонни смотрит на меня так, словно я с ума сошла, раз задаю подобные вопросы. Однако перед его возвращением я покопалась в телефоне и не нашла ни одного поста или статьи, в которой Раш сказал бы что-то, кроме «никаких комментариев».
Зачем я искала? Почему пыталась как-то оправдать его действия? Почему меня это вообще волнует?
Потому что Раш Маккензи не кажется мне таким человеком. Человеком, которому глубоко плевать на урон, который нанесла его интрижка с женой товарища по команде. Мне встречалось немало плохих людей, как и измен в жизни спортсменов, чьи интересы я представляла. Пусть Раш дерзкий и высокомерный, но я не чувствую в нем… той же подлости, с которой уже не раз сталкивалась.
И если говорить начистоту, не думаю, что Джонни позволил бы ему оставаться в своем доме, если бы тоже верил слухам. Это одна из причин, почему мы так крепко дружим.
