Читать онлайн Аниций Боэций - Труды по логике (диалектике)

Переводчик Валерий Алексеевич Антонов

© Аниций Боэций, 2024

© Валерий Алексеевич Антонов, перевод, 2024

ISBN 978-5-0064-5166-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Автор «Утешения философией» жил в критический период, когда умирающий старый мир и еще не оформленный новый переплетались в сложный клубок, который было трудно распутать. Яркий свет августинской исторической литературы сменился быстро углубляющимся сумраком, который вскоре превратится в полночь «Темных веков». Боэций занимает уникальное место как последний представитель древней латинской литературы – он завершает линию, начатую Энием и достигшую своего расцвета в великой мировой литературе августинского периода. Падение Западной Римской империи, вероятно, стало первым событием, которое осознал Боэций в своем юном возрасте, и в его молодости почти наверняка происходила борьба последнего оплота древней мировой власти. Часть Галлии оставалась под римским владычеством еще десять лет с Сиагрием в роли императора, пока победоносные спутники Хлодвига не захватили этот единственный оставшийся оазис римской цивилизации в Западной Европе. Таким образом, освободилось пространство для распространения германского варварства в политику Средневековья, и к тому времени, когда Боэций стал взрослым, последнее препятствие для растущего влияния Папства было устранено.

Интересно отметить, что причиной восстания против Ромула Августула, сына префекта Ореста, стало требование варваров, чтобы им выделили треть земель Италии на условиях военной службы, и отказ от этого требования. Что касается второго аспекта, то миф о том, что папская интрига с двором Константинополя стала причиной позора Боэция перед Теодорихом, также имеет значение. С одной стороны, новые народы, такие как готы, приносили с севера варварские обычаи и социальные формы, но не следует забывать, что в это время Рим, вероятно, более чем на столетие позже, внешне все еще оставался старым классическим Римом. Долгое время существовало абсурдное мнение, что «готы и вандалы» разрушали древнюю архитектуру и искусство, но это мнение теперь полностью опровергнуто серьезными историками. За исключением военных конфликтов, нет никаких оснований считать, что варвары были виновны в каких-либо особых актах разрушения.

Как отмечают Грегоровиус и другие исследователи, вполне вероятно, что готы, подобно другим воинам, стремившимся к грабежу, обокрали некоторые мелкие произведения искусства ради золота, серебра или драгоценных камней. Однако, что касается более крупных объектов, таких как статуи и, прежде всего, архитектурные сооружения, у нас есть основания полагать, что ущерб, причиненный ими во время походов, был сравнительно незначительным. Сам Теодорих всегда проявлял похвальное желание сохранить памятники города в их первоначальном виде. О том, каким был Рим в его время, можно судить по VIII отрывку у Кассиодора (Var. viii. 1 3): «Nam quid populus copiosissimus statuarum, greges etiam abundissimi equorum sunt cautela servandi.» Эта цитата служит убедительным свидетельством художественного богатства Рима после варварских нашествий. Истинным разрушителем классического искусства итальянских городов не был осуждаемый «вандализм» северян или даже в значительной степени рвение христиан, а жадность самих жителей, среди которых, безусловно, находились многие семьи, гордые своим патрицианским происхождением. На протяжении веков практика разрушения древних зданий и разграбления статуй для использования их материалов в строительстве была безжалостно распространена. В раннее Средневековье огромные известняковые печи Рима и его окрестностей перерабатывали сокровища древности. Эта ужасная традиция, вероятно, началась уже в середине пятого века. Один из последних римских императоров Запада, Марциан, в своем знаменитом указе вводит самые строгие наказания для тех, кто разрушает или портит памятники города, особенно для государственных служащих, которые дают разрешение или содействие в этом. Полное имя нашего автора, похоже, было Анициус Манлий Северин Боэций, хотя фамилия иногда, возможно, более правильно писалась как Боэций. Имя Флавий было добавлено по предположению, так как его отец и дед носили это имя; также предлагалось имя Торкват. Однако ни одно из этих имен не встречается в лучших манускриптах. Год его рождения обычно указывается как 475 год н. э., но это всего лишь гипотетическая дата, и были предложены и другие, среди которых 455 год.

Недостаточно доказательств, чтобы окончательно решить этот вопрос. Анниции были известной семьей на протяжении многих поколений среди высшего патрицианского и сенаторского сословия Рима, поэтому можно с уверенностью предположить, что именно здесь, в метрополии Запада, родился Боэций. После смерти своего отца, Флавия Манлия Боэция, консула 487 года, он был усыновлён влиятельными людьми Рима, как он сам и сообщает. Одна из теорий утверждает, что его дедом был Флавий Боэций, префект претория, казнённый по приказу Валентиниана в 455 году. Он женился на Рустициане, дочери сенатора Симмаха, и у них родилось двое сыновей: Аниций Манлий Северин Боэций и Квинт Аврелий Меммий Симмах. Важность этой семьи подчеркивается тем, что оба сына стали консулами в 522 году. Некоторые историки упоминают о его предыдущей жене, «красивой и образованной» женщине по имени Эльпис, но, похоже, эта история не имеет под собой оснований. Эльпис была автором двух христианских гимнов, названия которых иногда звучат как Decora lux и Beate Pastor, а иногда как Aurea luce и Felix per omnes. Предполагается, что она была гречанкой из Сицилии, и именно сициллианские писатели более позднего времени ответственны за историю ее брака с Боэцием. Единственное достоверное упоминание о ней содержится в ее эпитафии, которая указывает на то, что она последовала за мужем в изгнание, но не называет его имени. Это утверждение не оставляет места для второго брака с Рустицианой, поэтому теория Эльписа оказывается несостоятельной, а вместе с ней и миф о двух сыновьях, Патриции и Гипатии. Боэций стал консулом в 510 году, и диптихон его консульства до сих пор хранится в Брешии. Теодорих назначил его магистром официй при своем дворе, и x привлек его для упорядочивания монетного дела. Его научные достижения проявились также в создании солнечных и водяных часов, которые были отправлены в подарок Гунибальду, королю бургундов. В 522 году, когда его сыновья стали консулами, он произнес панегирик в честь Теодориха и, стоя между двумя юношами, раздавал дары народу в цирке. Это стал поворотный момент в его карьере, и с этого времени он оказался окружен врагами, замышлявшими его падение. К концу правления Феодориха его официально обвинили в измене Басилий, Гаудентий и Опилий, придворные паразиты, которые пытались вмешаться в налоговые дела, которые он стремился исправить. Эти «собаки дворца», как он их называл, утверждали, что он замышлял заговор против короля и хотел свергнуть варварскую власть, чтобы восстановить так называемую римскую свободу. В результате Феодорих был осуждён и отправлен в Тицино (Павия), а его имущество конфисковали. Именно в тюрьме Тицино, которая позже стала крещальней церкви, было написано произведение «Утешение философией». В 525 году его казнили, либо в Тицино, либо в Кальвенцано. Обстоятельства его смерти описываются по-разному, но, вероятно, он был обезглавлен. Однако писатель по имени Валезий утверждает, что его пытали, затягивая верёвку вокруг головы, пока глаза не выскочили из орбит, а затем его забили до смерти. Симмах, его тесть, также, похоже, был казнён вскоре после этого. Феодорих пережил Боэция на несколько лет, и его последняя болезнь и смерть, как считали, были вызваны ужасом, который он испытал однажды ночью, когда ужинал в своем дворце в Равенне. На стол принесли рыбу, и когда слуги сняли крышку с блюда, Феодорих подумал, что увидел в голове рыбы черты своего жертвы Симмаха. Говорят, что в ту же ночь его охватил жар, и он умер через несколько дней. Это может быть правдой, а может и нет, но, судя по всему, Теодориха преследовало раскаяние по поводу смерти Симмаха и его зятя в последние годы его жизни. Церковные историки рассказывают, что его душу видели, нагую, без обуви и связанной по рукам и ногам, мчащейся по воздуху, за ней следовали мстительные тени Симмаха и Боэция, и в конечном итоге она была сброшена в кратер вулкана Липари. «Variarum» Кассиодора, «Epistolae» Эннодия и «Historia» Прокопия являются (наряду с самой «De Consolatione») тремя основными источниками, описывающими жизнь Боэция. Кассиодор, хотя и был выдающимся человеком при дворе Теодориха, проявил хитрость, чтобы избежать несчастья Боэция: когда интриги амбициозных льстецов начали влиять на слишком доверчивого короля, он покинул дворец и ушел в временное уединение. Во время фактического правления дочери Теодориха, Амаласунты, Кассиодор вновь стал государственным деятелем, а его окончательное уединение в монастыре произошло только после того, как он достиг семидесятилетнего возраста. В последние годы он занимался написанием истории Церкви, опираясь на работу Созомена по той же теме. Однако именно в сборнике государственных документов «Variarum» мы получаем от Кассиодора представление о личности Боэция и условиях его времени.

Магнус Феликс Эннодий был епископом Павии с 511 года до своей смерти в 521 году. Его послания, написанные сложным и трудным для понимания латинским языком, адресовались различным современникам и в основном касались личных дел. Три из них были отправлены Боэцию, но в основном содержали лишь избыточные комплименты и не включали интересных фактов, зафиксированных Кассиодором и описанных византийским историком Прокопием. Прокопий стал секретарём Белисария в 527 году, сопровождал великого полководца почти во всех его походах и в 562 году стал префектом Константинополя. В своей «Истории» он рассказывает о Боэции и описывает судьбу Рустицианы в её вдовстве. Труды Боэция стали одним из немногих сохранившихся источников древних знаний, которые поддерживали огонь классической культуры на протяжении Тёмных веков и раннего Средневековья. В монастырях, в замках и везде, где люди читали и размышляли, можно было найти трактат «О утешении философией», и количество его переводов было бесчисленным. Некоторые из самых ранних образцов литературы современных языков представляют собой переводы и подражания этому последнему из классиков.

Альфред Великий перевёл это произведение на англосаксонский язык. Первым образцом французской литературы считается поэма о Боэции, датированная не позднее 1000 года. Она изначально принадлежала аббатству Бенуа-сюр-Луар, но позже была перенесена в публичную библиотеку города Орлеан. Холлам отмечает, что это фрагмент из 250 строк, написанный в строфах, состоящих из шести, семи или большего количества строк, каждая из которых содержит по десять слогов, иногда встречаются строки с одиннадцатью или двенадцатью слогами. Все строки в каждой строфе рифмуются мужской рифмой (Литература Европы Холлама, т. 1, с. 30). Однако влияние этого произведения ощущалось не только в его версиях. Практически нет трактатов по философии XIII века или спекулятивной теологии, которые не содержали бы следов его внимательного изучения. В общем, De Consolatione стал образцом литературного творчества как на латыни, так и, где это возможно, на современных языках в течение всего раннего средневековья. Многих читателей может заинтересовать, что Tesoretto Брунетто Латини, наставника Данте, в некотором смысле связывает последнего великого писателя древнего латинского языка и первого великого писателя современного итальянского. В Tesoretto можно увидеть ту основную идею, которую Данте использовал как скелет для своей Божественной комедии.