В магазине Томаса было всё: старик расширил свой ассортимент до предела – от скрепок до химии. Мне казалось, что в воздухе, вперемешку с корицей, пахнет даже лекарствами. На прилавке соседствовали кастрюли и мышеловки, розовые бигуди и подкормка для азалий. За прилавком никого не было.
– Эй! – закричала Мо. – Ау! Есть кто-нибудь?
– Подожди немного, – попыталась я успокоить нетерпеливую подругу.
– Давайте уже быстрее, – не унималась Мо.
Из-за тряпочной ширмы выглянуло злое лицо миссис Миллер и тут же скрылась.
– Давай уже быстрее, – взбеленилась подруга и принялась долбить руками по деревянному столу.
Миссис Миллер с натянутой вежливой улыбкой вышла из подсобки, на вытянутых руках она несла бумажный пакет, пахнущий свежей выпечкой.
– Пять штук и две колы, – облизываясь, сообщила подруга.
– Там семь. Две в подарок, – ледяным голосом сообщила миссис Миллер и смерила меня холодным взглядом. – Может, и ваша подруга угостится?
– Вот ещё! – посмеялась Мо, бросила монетки на прилавок и поспешила выйти на улицу. Я не отставала, жуткая женщина буравила мне спину взглядом.
Полуденная жара не сбавляла обороты. Стрелки часов указывали на римскую цифру два. Мы уселись на лавку под крышей логова булочек и странной мамы Джима. Было как раз видно фасад автомастерской. Мо ловко открыла нам стеклянные бутылочки колы, ударив краешком крышек об выступ лавки. Я залпом осушила половину бутылки. Мо залпом съела половину булок.
– Я думала над твоим предложением, – сбавив обороты в поглощении выпечки, рассказала Мо.
– Ммм? – не поняла я, о чём речь.
– Ну, о комедийных клубах.
– Правда? Это здорово! – одобрила я.
– Я даже начала писать вам номер. Так что готовьтесь к жёсткому выступлению, – объявила Мо. Я обняла Мо за плечи.
– Даже пригодился твой плешивый блокнот пятилетней давности, – в своей особой манере поблагодарила подруга. Я вспомнила розовый «волосатый» блокнотик с замочком, который я подарила Мо в детстве.
– Это тоже будет в твоём номере? – поинтересовалась я.
Мы смеялись, обсуждая будущие выступления и мечтая о больших городах. Мо обещала забыть имя Минди, как только прославится, а я предсказывала ей славу благодаря шуткам про блондинок. Так весело миновал час.
Дверь мастерской Лари открылась, и я затаила дыхание. Но вышел владелец в ковбойской шляпе и закурил сигарету. Я слегка расстроилась. Лари докурил и вернулся в свою мастерскую, гонимый палящим солнцем. Мо закончила доедать любимые булочки и, облизывая пальцы, произнесла:
– Фу!
– Ой, ну надо же, тебя Минди покусала? – намекая на заносчивость блондинки, спросила толстушка.
– Ты не хочешь сбавить обороты? – аккуратно спросила я, подметив лишний вес подруги.
– Ой, не начинай! – отмахнулась она и откинулась на спинку лавки. – Давай посидим ещё немного.
Мо явно объелась и не хотела шевелиться в жару. Я с радостью согласилась, надеясь увидеть Джона. В четыре часа наконец-то стало чуть прохладнее. Вдалеке замаячили три знакомые фигуры – Молли со своими подружками уверенно выхаживали на каблуках.
– Она всё не может от него отвязаться! – со злостью выпалила Мо, когда троица остановилась у мастерской. Я понимала, что «он» в данном контексте – это Джон. Внутри зашевелился червячок ревности.
– ЧТО СТОИТЕ, КЛУШИ? – закричала Мо.
– Тшшш! – зашипела я на подругу, стараясь её утихомирить.
Подружки во главе с Молли звонко засмеялись, показывая на нас пальцами и вальяжно перешептываясь. Мо воинственно встала, и я попыталась усадить её обратно, дёрнув за руку.
