Туман над призрачной горой - страница 22

. Калиса никогда не задумывалась всерьез о том, что лишена ее, принимая затворническую жизнь как должное. Лишь выбравшись за – теперь уже казавшиеся тюремными – стены храма и избавившись от назойливой опеки дюжины нянек, контролировавших каждый ее шаг, Калиса поняла это. Так вот почему, некоторые суми, думая, что их никто не слышал, шептались меж собой о том, что не хотели бы себе такой судьбы, какая выпала кси–атуа. Теперь Калиса поняла смысл тех слов, и (что тревожило ее больше всего) сомневалась, что сможет вернуться к прежнему однообразному жизненному укладу.

***

Наконец впереди показались смутные очертания божественного селения. Вот она – обитель дочерей Анреншена и родина Калисы. Фантазия вновь разыгралась, рисуя одну за другой картины ближайшего будущего, и сердце затрепетало от волнения. Как ее примут сестры? Увидит ли она Отца? В глубине души Калиса надеялась, что этой встречи все же удастся избежать.

Но чем ближе жрицы подходили к Йослинде, тем сильнее росло разочарование. Величественная издали, вблизи она выглядело бедно: ни красоты, ни мощи, ни привычного великолепия.

Храмовый комплекс Анреншена в Эрмемари был щедро украшен драгоценными каменьями и золотом, а стены, окружавшие королевство, возведены из благородного камня. Йослинду же обрамлял покосившийся забор из неотесанных бревен, а вместо пышных украшений и знамен – несколько флагштоков с потрепанными флажками.

«Неужели дочери Анреншена и вправду живут в подобном месте?» – поразилась Калиса, не решившись тем не менее высказать мысли вслух, чтобы не обидеть сестру: увидев родное селение, Тиа буквально засветилась от счастья.

Вновь пришлось пролезать через узкую брешь в заборе. Уставшая и измотанная, Калиса не настояла на том, чтобы войти через парадные ворота, но в душе негодовала: как можно вести себя столь бесцеремонно в священном месте?

– Пойдем, я хочу тебя кое с кем познакомить, – сказала Тиа, загадочно улыбнувшись, едва они оказались по ту сторону изгороди.

Калиса бегло осмотрела себя. Одежда измялась и испачкалась в пути, предстать перед кем-либо в таком виде просто неприемлемо. Сперва надо привести себя в порядок. Но Тиа заверила, что переживать не о чем, к тому же на прихорашивание не осталось времени. Спорить было бессмысленно, и пришлось смириться с позором, который предстояло пережить.

В отличие от аллей в парке, по которым привыкла гулять Калиса, улицы Йослинды не были замощены и никак не освещались. Если бы не мягкий лунный свет, пробираться вперед пришлось бы в буквальном смысле на ощупь.

– Просто ночью по улицам никто не ходит, – зачем-то оправдывалась Тиа. – Вот фонари и не зажигают.

Калиса понимающе кивнула. Конечно же, запрет Анреншена выходить из домов после заката действовал не только в Эрмемари, и нет смысла освещать пустые улицы.

Они подошли к небольшому дому, стоявшему почти на окраине, и Тиа громко постучала в дверь. Трепетное волнение вновь охватило Калису. Она стояла чуть поодаль, кусая губы и теребя измятый рукав дзироко.

Им отворила женщина, чье уставшее лицо показалось Калисе смутно знакомым, хотя они никак не могли видеться раньше.

– Вы тут поговорите, а я пока к своим загляну.

Слова Тиа застали врасплох. Калиса не ожидала, что сестра бросит ее одну.

– Подожди, куда же ты?

Но Тиа уже скрылась в темноте, оставив прозвучавший вопрос без ответа. Неудивительно, что в храме ее ни разу не поймали: Тиа была слишком быстрой и ловкой.