Туманный ампир. Стихи и поэмы - страница 3



И мысли – как «оперы» без понятых
Вникают в любую проблему.
Там взгляды – как в пасмурный день жалюзи,
А фразы похожи на тест;
И дети формата съезжают с оси,
Сканируя тайный реестр.
Теперь Шопенгауэр курит бамбук
И Гегель обуян хандрой;
Локатор инсайта отбился от рук
И вводится в чувства пароль.
И всякое слово звучит терминально,
С налётом машинной хандры:
«Винду проапдэйтил? Поюзай финалку…»
Чем дальше – тем круче дары…
«Душа креативна? Релиз мне на брифинг!
И фейс не забудьте апгрэйдить…»
«Инфа» да «имхо» виртуальны, как мифы,
В тонах от Паскаля до Фрейда.
О, асы жаргона, кудесники слога,
Вам свой бы язык сотворить;
Но мне же милее родимое слово,
Я корни хочу сохранить.
И вы извините, что я не спросил,
Как шарм загружать в интерфейс;
Я больше люблю засекреченный тыл
И непредсказуемый рейс.
Но вот незадача, – бывает пробел
В делах, одиозных, как дуст;
Вчера я плясал, голосил и гудел,
А ныне – печален и пуст.
Какой-то пацан мне всерьёз предложил
С устатку в тоске «хотдогнуть»…
Я вроде в миру никому не хамил,
Теперь одному не уснуть…
Будь ближе, родная, – мне тяжко от фраз,
В которых я – как маргинал;
Мне было бы проще зажечься без фаз,
Когда на устах – мадригал.
Так вот оно – в сердце сиянье основ
Того, как легко быть собой!..
Но только реальность ясна и без слов;
Я видел весною убитых птенцов,
Где жизнь не бывает игрой.

Шанс времени

Ты будешь ловить новый глюк,
Пока не увидишь себя,
Ты будешь искать райских птиц,
Пока не проснёшься.
Забытые курят бамбук,
А те, кто сильней – не скорбят;
Они обещают быть мудрыми
В холоде новшеств…
Твой опиум – розовый цвет,
Но это оружие сна,
Смотреть в эти линзы приятно,
Но мир любит зрячих.
Любая из ближних комет
Бывает страшней, чем война;
Примерно такая же сила
Преследует спящих…
Ты можешь обкуривать мозг,
Пока не проснётся шаман;
Ты можешь остаться крутым
И работать на дядю.
Но те, кто не млеет от звёзд,
Готовят секретный экран;
И этот капкан – как будильник,
Проснёшься, но в стаде…
Забытые курят бамбук,
А те, кто сильней – не скорбят;
И свет отделяет гармонию
От безрассудства.
Ты будешь ловить новый глюк,
Пока не узнаешь себя;
Но время даёт новый шанс
Воссиять и проснуться…

Патриархальная тяга

Как вольно меня в этот край занесло,
Как были крылаты мечтания!
И я не жалел упоительных слов
Внимая чудесным созданиям.
Тоску отметала бродяжья душа,
Плывя по весёлым бульварам;
И я постигал, буйноцветьем дыша,
Патриархальные чары.
И в той ностальгии дворцов и дворов
Мне было легко и просторно;
И я замирал от гуманных основ,
Чья нега проста и соборна.
И сквозь маету и глухой ампир
Тащила меня свобода
Туда, где душе возвращается мир
И людям плевать на годы…
Но память странна, как наследие драм,
А скука верна застолью;
И тихо дымя в непорочную рань,
Я славлю покой и волю.
По улицам бродит немая война,
Как выхлоп фатального пира;
И не угасает бульварный фонарь —
Светило заблудшего мира.

У Небес на виду

В час блуждающих чар даже горечь – как пир,
Даже порох – как пыль, только блажь – как смола…
Но к чему суета? В каждой битве есть мир,
Я не ставил на смерть, и она отошла.
А когда рассвело – я увидел людей
Без причуд и обид и с любовью в ладу;
А пустынный туман пробудил звонарей
И запела Земля у Небес на виду…
В час блуждающих чар не дари ветру слов,
Даже если орда облачилась в виссон;
Воздух прост и велик, стань дыханьем цветов,
Ибо в свете любви нет ни пут, ни времён.
А когда рассветёт – ты увидишь людей
Без причуд и обид и с рассудком в ладу;