Туннельный мир - страница 25

– Рада, давай кувшин, тебе же тяжело!

Я посмотрела вперед, последний монах тут же обернулся, зашипев на Давида, помахала головой, и тут мне в голову пришла потрясающая мысль. Я приостановилась и показала жестом Давиду: «Молчи» Он кивнул, снег становился все плотнее и гуще. Для осуществления моего плана нам нужно было немного отстать и тогда я смогу отдать свой кувшин Давиду, и эти изверги не заметят. А возле ворот монастыря, я его заберу, улыбнувшись своим мыслям, решила: «Все очень просто!»

Я внимательно проследила за последним монахом, подождала, когда через пелену снега, стал виден только его силуэт, и протянула свою ношу Давиду. Он взял кувшин во вторую руку. Со стороны казалось, что они пустые, на столько легко Давид их держал. Мы двинулись вслед за монахами. Снег сильнее и сильнее застилала глаза, но я четко видела темную монашескую рясу. В тайне ликовала, от того, как я всех их провела.

По мере продвижения, я заметила, что монах остановился, наверное, заметил, что мы отстали и ждут, пришлось забрать у Давида кувшин. В голове проносились тысячи проклятий и заклинаний о временной слепоте, забывчивости и еще много других. Вдруг я поняла, что моей глупости нет предела, и просто зашептала:

– Аситри мири пюри веса забери, – провела рукой по кувшину, он тут же стал невесомым. «Это ж надо! Почему я раньше не додумалась?»

Монах продолжал нас ждать. Очень быстро и весело мы поднималась к нему, но когда подошли ближе, то стало понятно, никакой это не монах! Всего лишь дерево. Паника ледяной рукой сковала мое горло:

– Давид!

– Что?

– Куда идти?

– Прямо наверх, ты же не сходила с тропинки?

– Нет, вроде бы, – сдавленно пошептала я, но на самом деле уверенности не было.

– Не переживай, Рада, все нормально! Я вырос в таких горах! Я тут ориентируюсь, как у себя дома!

Мне стало немного легче:

– Тогда веди.

– Давай свой кувшин, я понесу!

– Не надо. Я наложила заклятие: «Безногии», он теперь ничего не весит. Мы же не в монастыре, магию можно применить.

Давид выразительно посмотрел на меня:

– Ой! Извини, но ты так легко нес кувшины! Прости я сейчас. Аситри мири пюри веса забери, – провела рукой по кувшину Давида.

– Спасибо, солнышко! – очень искренне поблагодарил меня Давид.

Снег и ветер усиливались. Началась настоящая метель, уже в двух шагах ничего не было видно. Холод начинал меня пронизывать со всех сторон:

– Пойдем, давай руку, нужно спешить! – сказал Давид.

Мы продолжили подъем на гору. Тропинки под ногами уже не было, либо ее занесло снегом, либо мы ее потеряли. Ноги проваливались по колено в сугробы, идти, практически не получалось. Давид сначала шел прямо, потом налево, потом направо и опять прямо. Метель зверствовала уже не на шутку, холодный ветер забирался под одежду. Я уже не чувствовала пальцев рук и ног:

– Я замерзла, Давид!

– Мы заблудились, – констатировал он факт, который я упорно не хотела осознавать.

Я села на снег с кувшином в руках, но сугроб оказался глубже, чем я рассчитывала. Не удержавшись, я опрокинулась назад и ледяная вода с кувшина вылилась прямо на меня. Я зашипела, Давид закричал, перекрикивая ветер:

– Рада! Что ты творишь?!

От злости и холода у меня не понятно, что происходило в голове, я закричала со всей силы, вкладывая в свой крик весь страх, отчаянье, ужас который испытывала с момента приезда в монастырь:

– Хваатииит! Стоооп! – в этот момент снег, метель, ветер – все замерло, как-будто застыло. Снежинки зависли в воздухе. Давид смотрел на меня потрясенными глазами: