– Что-то не так? – невинным голосом произнесла она. – Я сделала что-то плохое?
– Впредь никогда не спускайся в своем халатике. В этом доме живу не только я, но и другие девушки, и я не хочу, чтобы кто-то что-то лишнее подумал. К тому же, здесь твоя сестра, и я не думаю, что она одобрит твой сегодняшний внешний вид в присутствии взрослого мужчины. Все же она ответственна за тебя.
– Гай, перед собой несу ответственность только я. Моя сестра уже давно не является опекуном, и даже после смерти наших родителей она лишь год заботилась обо мне, дальше я была предоставлена самой себе. – Блэр замешкалась на какое-то мгновение, пытаясь сглотнуть горечь обиды. Эта тема для нее была весьма болезненной, иначе бы девушка не утратила весь свой шарм, которым очаровывала секунду назад.
– Извини… – Я сделал глоток кофе из своей чашки, понимая, что лучше закрыть свой рот и не сказать очередную, еще большую глупость. Того, что было, уже хватило сполна.
– Все хорошо, – спокойно ответила девушка, – мне уже это не причиняет такой боли, как раньше. И я не могу винить свою сестру в этом. Когда погибли наши родители, вся ответственность легла на ее плечи, и я своим существованием отобрала у нее ценное время в личной жизни, когда Мэйбл могла построить свое счастье. Она не виновата в том, что ей пришлось заботиться обо мне. Я была для нее обузой, но я с этим смирилась. – Либо Блэр умела хорошо манипулировать, либо эти слова были искренние и причиняли ей настоящую душевную боль, заставляя старые раны кровоточить. Хотелось подойти к Блэр и крепко обнять, утешить ее. Но если она манипулировала мной? Однако, когда глаза девушки заблестели в утренних лучах солнца, мое сердце сжалось до размера горошины. – Остальное время мне пришлось самой заботиться о себе. Моя сестра предпочла мужчин. И я могу понять ее выбор.
– Мне очень жаль… – единственное, что я смог из себя выдавить. Сейчас я боролся с огромным желанием подойти к этой девушке, сгрести ее в крепкие объятия и не отпускать от себя ни на шаг, и дать ей ту заботу, в которой она так нуждалась.
– Не нужно меня жалеть! Это единственное, что я ненавижу в этой жизни! Я хочу, чтобы на меня смотрели как на равную, а не как на какого-то изгоя общества. – Голос Блэр дрогнул, и она опустила голову, смотря в чашку с кофе. Это была попытка скрыться от моих глаз.
– Блэр, у тебя слишком размытое понятие о том, что такое жалость и что такое забота. Я в свое время остался сиротой, и, в отличие от тебя, у меня не было тех, кто мог бы позаботиться обо мне. Я все детство провел в приюте. Родители погибли, когда мне было семь лет, и ты понимаешь, что мало кто хочет взять ребенка, которому больше года.
– Ты все это время жил в приюте? – Девушка отвлеклась от своей грусти и перевела взгляд на меня, в ее глазах читалась боль.
– До пятнадцати лет, а после сбежал. Тогда-то у меня и открылись способности. Меня нашел один из древнейших магов, и я жил с ним в его хижине недалеко от города. Там он и обучил меня всему, что я умею. А спустя пять лет он умер.
– Разве маги могут умереть? Есть же эликсир? – Девушка встрепенулась от удивления. Уже более столетия был рецепт снадобья, позволяющего прекратить старение и остаться в том возрасте, в котором принял заветный эликсир.
– Маг предпочел прожить нормальную жизнь и не наблюдать, как магия уничтожает людей, делая их безвольными рабами собственной силы. Он передал мне знания, давая возможность обучить таких, как я и таких, как ты, Блэр. Твой дар уникален – он дается не всем. Если ты захочешь, то мы полностью изучим твой дар, и я покажу, на что ты способна.
