Ей вдруг вспомнилось, что она на своём воображаемом письме, снизу, по традиции ей же созданной, забыла подписать: «Ты королева». Перед глазами, как в детстве, мгновенно предстал образ её королевы: красивое и доброе лицо, и её руки, прикасающиеся к ней, иногда случайно, иногда намеренно, обнимая её при встрече и на прощание, и мягкий голос, шепчущий ей что-то на ушко – слова обещания забрать её с собой, которых она не помнит дословно, но в точности знает ощущение от них. И её улыбка, без которой, исчезни эта улыбка насовсем, весь мир может провалиться в холодную бездну. Теперь она есть у этой девочки. Она есть у неё постоянно, даже ночью, когда проверяют, не скатилось ли одеяло на пол, не собирается ли принцесса упасть, ворочаясь на краю.
Не отводя взгляда куда-то вдаль за стекло, ровным и беспристрастным голосом, с протрезвевшим, кажется, теперь окончательно, сознанием, Оксана тихо проговаривает вслух: «Нет, ты не королева, ты – сука».
Остановку, на которой должна была сойти, Оксана проехала. Автобус двигался по малоизвестной для неё улице. Силе тяжести, навалившейся и препятствующей подняться ей со своего места, Оксана не противилась. Она подумала, что, может быть, автобус ещё сделает рейс в обратную сторону, и тогда она выйдет где нужно. Если же нет, то она может попросить водителя разрешить ей остаться в автобусе на ночь, пообещать заплатить больше проездной платы, хотя из денег у неё оставалась совсем мелочь. Если никакие доводы не сработают, придётся выйти на конечной и волочиться до дома пешком. Водитель мог бы неправильно понять её, начав приставать, но и это не так сильно волновало её. Оксана не решила, как поступить лучше, да и так не хотелось сейчас что-то решать. И поэтому, так же сидя в одной позе, она просто ехала дальше.
В Петербурге было пасмурное утро, что, на мой взгляд, самое подходящее световое условие для архитектурной съёмки. В тот день, о котором идёт речь, я шёл сдавать объектив для фотоаппарата, который брал в аренду. Прокат находился в центре города, и я шёл к нему, проходя мимо Казанского собора. Сколько бы я ни гулял здесь и ни делал бы свадебных снимков в качестве нанятого фотографа, постоянно удивляюсь, что можно находить новые и новые ракурсы для интересных кадров, кружа вокруг архитектурных сочленений этого каменного гиганта. В этот раз мне был интересен вид между колоннами на купол соседнего католического храма. Недолго думая, я расчехлил свою фотосумку и решил сделать несколько снимков объективом, который нёс сдавать обратно. В общем, это был обычный день, по крайней мере, всё так начиналось.
Мне позвонили с пункта аренды – уточняли, успею ли я сдать технику вовремя, хотя до назначенного времени оставалось ещё прилично. Звонили как раз, когда я подстраивался для снимка к крайней колонне храма. Ненавижу, когда отвлекают в такой момент – ты только собрался с мыслями и отбросил все отвлекающие факторы, как тебя резко вытаскивают из этого состояния, как из тёплой постели, и окутывают чем-то холодным. Подобного не может случиться на моей основной работе: съёмка груды одежды, кроссовок, бижутерии и прочего хлама для интернет-магазина – секонд-хенда, где тебя тоже могут отвлечь звонком или сообщением, но ты, так же машинально, как и до этого, сможешь продолжать штамповать кадр за кадром мёртвые объекты бывшего пользования. Здесь же властвует миг, который ты стараешься уловить (иногда часами). Иногда он сам ловит тебя совсем не в подходящее время, вот как сейчас, неожиданно, как кирпич на голову, который, как ты думал, никогда не падает. И тут ты ничего не можешь поделать, ты становишься заложником по своей воле и не останавливаешься, пока не получишь тот самый снимок или целую серию снимков, которая более или менее удовлетворит тебя, ведь хороший фотограф знает, что такой миг капризен, и если уж он пришёл сам – бери его, даже если неудобно, даже если не ко времени и не к месту.
