Мне нельзя находится с ним наедине. Нужно срочно уносить ноги. Беру угол пододеяльника и сую ему в руку.
- Держи, а я за другой край, - встряхиваем.
Влад снова оказывается рядом, задевает невзначай бедром, но тут же достает подушку у меня из-за спины, встряхивает и сосредоточенно возится с наволочкой.
Когда заканчиваем, собираюсь уходить.
- А душ можно принять? – спрашивает Влад и я спохватываюсь, что даже полотенце ему не дала. Настолько трусила оставаться с ним наедине и хотела сбежать.
- Ой, прости. Конечно, пойдем покажу.
Выхватываю первые попавшиеся чистые розовые полотенца и направляюсь в ванную. Все показываю, кладу полотенце на полку, выдаю новую зубную щетку и снова хочу выйти.
- Кир, я вещи домашние забыл в вашем доме.
- Я сейчас принесу.
- Там темно, давай вместе.
- Влад, ну ты чего, я тут с детства живу. Новый год, там грохочет салют. Даже дети еще не спят. Я сейчас быстро.
Снова надеваю сапоги, длинное зимнее пальто на тонкое платье и выхожу за калитку. Бегу в дом. Оказывается, мама с бабушкой уже легли. Удивляюсь.
Хотя нет, у мамы горит ночник. Прохожу в зал.
- А я думала ты там осталась, - улыбается мама.
- Почему?
- Тебя долго не было.
- Я бы не осталась. Просто пока нашли постельное белье, полотенца, пока застелили постель.
- Что вместе стелили? – не перестает улыбаться.
- Да, а что тут такого? Мам, хватит.
- Угу, - ухмыляется и веселиться во всю.
- Что, угу? – подхожу ближе, - не придумывай себе ничего.
- А я вообще ни о чем не думаю.
- Ладно, скажи лучше, где его вещи, вернее отцовские, что были на нем?
- В комнате, на диване. Возьми там еще одну футболку, не будет же он спать в том, в чем двор украшал.
- Хорошо.
Я собираю всё в пакет и снова выбегаю в соседний дом. Пока иду по улице, то и дело подпрыгиваю от взрывающихся салютов и петард. Улица усыпана разношерстной толпой, шумные компании подпивших молодых людей тут и там напевают новогодние песни. Улыбаюсь. Снега навалило по колено. Хорошо, что сапоги у меня высокие. Кое-где утопаю почти под самый край. Завтра надо будет чистить двор. Иначе Влад не выберется.
Подхожу к калитке и вижу, что в доме свет не горит. Странно, пробки, что ли опять выбило. Ох, бедолага, как ему там на ощупь в незнакомой обстановке? – усмехаюсь про себя. Свечки-то знать надо, где лежат.
Захожу в дом, разуваюсь и прохожу в кухню, нащупываю кресло и кладу пакет с вещами.
- Влад, - громко зову я, - иди на мой голос, сейчас свечи найду.
В ответ тишина. Так, поиграть решил. Ну, погоди, сейчас свечи зажгу и так поиграем, мало не покажется, - веселюсь я.
Быстро беру пару шагов левее и утыкаюсь в кухонный старенький стол с ящиками. Ему лет, наверное, больше, чем мне, но бабуля всегда любила раритетные вещи.
Беру свечу, зажигаю спички и уже с зажжённой свечей двигаюсь снова в коридор, чтобы включить пробки.
Но когда подхожу к щетку понимаю, что пробки не выбивало. Кто-то разрезал провода.
Паника накрывает с головой. Такой мощной волной ценами, что я не думая накрываю ладонью пламя и обжигаюсь горячим воском. На адреналине боли не чувствую. Приседаю и ставлю свечу на пол. Переобуваюсь снова в сапоги, каблуком, если что, бить лучше, чем голыми пятками. Снимаю пальто и пытаюсь нащупать что-нибудь тяжелое сбоку. Помню, что там у бабули стояла кочерга и ухват. Да, в этом доме есть старинная русская печь, которая, между прочим, все еще в рабочем состоянии.
