Я проводила его взглядом. Вот уже третий год Глеб Андреевич три раза в неделю привозит в наш детский развивающий центр племянника. У мальчика полный букет заболеваний, начиная от эпилепсии и заканчивая аутизмом. Костя не терпит прикосновений, впадает в истерику, если попытаться взять его за руку. Но лёгкие поглаживания от дяди он переносит спокойно. И это уже прогресс.
Костя попал к нам в центр по рекомендации, хотя дядя — достаточно успешный бизнесмен — мог позволить себе индивидуального дефектолога, психолога и тьютора. Но наш многоопытный психолог Светлана Викторовна смогла найти подход к ребёнку, а потом и я подтянулась к работе, и ещё несколько специалистов. Так мальчик и остался с нами.
Я кивнула Костиной няне, которая с самого рождения ребёнка неизменна на своём посту, занимается мальчиком, заменяя ему семью. По поводу его родителей знала только то, что рассказал Глеб Андреевич психологу при оформлении. Мать родила Костика вне брака, провозилась с ним до года и отдала брату на воспитание, когда стало понятно, что мальчик нездоров. А сама уехала за границу продолжать карьеру модели. Изредка она навещала сына, но в центре её никто никогда не видел.
— С наступающим праздником! — вспомнила я, улыбнувшись Анне Петровне.
Женщина уже заняла своё привычное место у окна в комнате ожидания и достала книгу. Она была всегда начеку, отличала плач Костика от рёва всех других детей, могла купировать практически любую истерику, а самое главное, любила мальчика самозабвенно.
Анна Ильинична улыбнулась в ответ и ответила:
— И вас, Марта Игоревна!
Праздновать Восьмое марта в женском коллективе было так же грустно, как и отмечать День святого Валентина в одиночестве. Раздевшись в своём кабинете и убрав вещи в шкаф, я переобулась, выложила на стол приготовленные заранее подарочки коллегам и отправилась на занятия в группу.
Шагая по коридору, прикидывала, а не купить ли мне самой себе цветы. Тюльпаны! Охапку! Точно! Охапку белых тюльпанов! В честь праздника и просто для настроения. От Лёхи теперь пару недель не будет ничего слышно, Игнат, даже если и заявится, то притащит розы. Других цветов он не признавал. Только розы и чаще всего белые. А мне хотелось тюльпанов. И от мужчины, а не самой покупать…
Но предаваться унынью было некогда, меня ждал Костик, потом Анечка, Саша и Сонечка и их родители, которые бьются изо всех сил со стеной, которая отделяет их детей от реального мира. Я не в состоянии разбить эту стену, не могу сделать из больного ребёнка здорового, но могу облегчить жизнь малыша и его семьи.
В честь предпраздничного дня детей забрали пораньше. И уже в пять часов в центре остались только сотрудники.
— Кто не за рулём, прошу в мой кабинет, — пригласила всех Алевтина Анатольевна, основательница и директор нашего центра.
— А кто за рулём? — хихикнула наша самая молодая сотрудница Ирма Геннадиевна, нейропсихолог, закрывая попой дверь своего кабинета, удерживая в руках при этом кучу коробочек.
— Тот пусть не отрывается от коллектива и бросает свой руль на парковке. На такси домой доехать можно.
— А кому-то и пешком идти всего десять минут, — вставила Светлана Викторовна, первой заходя в приветливо открытые двери кабинета начальницы.
— По такой погоде?! — воскликнула Ирма, чуть не рассыпав свои коробочки.
— Да проходи ты уже, — я подтолкнула девушку. Сама-то догадалась сложить подарки в пакет, чтобы было удобнее нести.
