— А что ты можешь с этим сделать? — От страха я всегда делалась дурной. Вместо того, чтоб замолчать, провоцировала. — Даже без твоего согласия нас разведут. А квартиру продадим, деньги поделим согласно договору. И разбежимся.
— Разбежимся… — Игнат смерил меня пристальным взглядом, нарочно медленно расцепил руки и в одно движение смахнул ведро с тюльпанами на пол.
Я взвизгнула, подскакивая на ноги, грохнул падая стул. Муж спокойно поднялся из-за стола, взял пальто и направился в коридор, кинув мне через плечо:
— Я этого просто так не оставлю!
Пока я собирала тюльпаны, оплакивая поломанные ножки и смятые головки цветов, Игнат вышел, громко хлопнув дверью.
И зачем приходил? Проверить, не сорвался ли поводок с домашней собачки?
Уснула я опять только с помощью снотворного, а на утро чувствовала себя полудохлой мухой. И была очень рада, что Костика на занятия привезла Анна Ильинична, о чём Глеб предупредил меня сообщением. Встречу с мужчиной, который меня заинтересовал, я бы не потянула эмоционально. Как и в плане физическом: на меня из зеркала смотрела измученная блеклая девица с синяками под глазами — та ещё красотка.
А вот занятия с детьми меня всегда отвлекали и подпитывали. С ними при необходимости я была готова работать даже с мигренью и температурой под сорок. И, наверное, единственное, что я правильно выбрала в жизни, это профессия. Несмотря на трудные случаи, сложные диагнозы, истерики и откаты, я чувствовала, что среди этих детей я на своём месте. Я нужна им так же, как и они мне.
После работы вспомнила, что в холодильнике шаром покати, потому что мышь от голода съехала к соседям ещё в том месяце. Проще было бы заказать доставку еды и продуктов на дом, но в наш район курьеры добирались всегда долго. Боялась помереть с голоду до их приезда. Поэтому я отправилась в магазин, о чём очень быстро пожалела. Нести в руках тяжёлые пакеты — это совсем не то же самое, что привезти покупки на машине под подъезд и в три захода поднять в квартиру.
Поэтому когда, ругаясь на свою недальновидность, вылезла из лифта, обвешенная пакетами, я была зла. На себя, на весь мир, на мудака-водителя, перекрывшего удобный подход к подъезду, из-за чего мне пришлось обходить его машину по гололёду.
— Поздновато возвращаешься, я уже заждался, — буркнул Лёха, подпирая спиной угол возле заваренной мусорокамеры.
— Пакеты помоги донести, — что-то сегодня любезность решила покинуть меня.
Лёша нехотя оторвался от стены и подошёл ко мне. Попытался клюнуть в щёку, но я дёрнулась в сторону. Странно, обычно он пугливый, во дворе старательно делает вид, что мы незнакомы. А тут сам ко мне заявился, без предварительных танцев с бубнами и петляния по району с целью сбить ревнивую жену со следа.
— Чего пришёл? — я отперла дверь и кивнула головой в сторону кухни.
Спина отваливалась от тяжести, и тащить сумки внутрь самой не хотелось, хотя я бы с удовольствием сейчас отправила Лёшу назад к жене.
— Марточка, мы как-то плохо позавчера поговорили. Да я и не поздравил тебя с праздником. Сама понимаешь, никак не мог.
Я устало присела на пуфик в коридоре и расстегнула молнию на сапоге. Тёплом, между прочим. Я всё-таки с некоторой пользой потратила вчерашний день и отыскала зимние сапоги, выкинула джинсы, в которые уже никогда не влезу, и собрала целый тюк вещей Игната, которые он оставил, уходя. Справедливо рассудив, что раз он ни разу не вспомнил о них за всё время отсутствия, то они ему и не нужны, я отдала их бомжам на помойке. Те были так рады, что предложили мне с ними выпить по сто грамм. Я благоразумно отказалась.
