— Прости, но меня зовут, – сказал айвин.
Он стремительно поднялся, подхватив мантию, и направился
в сторону донжона.
Я тоже встала и, бросив взгляд на кожуру под
яблоней, подумала, что надо потом вернуться и подобрать ее. Угнаться за айвином
я не могла и когда подошла к донжону, то увидела, что оба айвина уже наглухо
закутались в мантии и даже накинули глубокие капюшоны. Другой айвин выговаривал
что-то Генсту на чужом языке. Чужим язык был, разумеется, для меня, а не для
них.
Старший айвин, не глядя в мою сторону, развернулся
и направился к воротам замка, бросив что-то резкое Генсту, тот направился за ним.
Но оглянулся и подмигнул мне из-под капюшона.
Я проводила их взглядом, осмотрела непривычно
пустой двор. Все разбежались, увидев айвинов? Затем поднялась по крутой лестнице
в донжон. В главном зале за накрытым столом, повесив голову, сидел отец.
Я окликнула его, подойдя ближе.
— Что ты хотела? – подняв голову, спросил устало
отец.
Я хотела поинтересоваться у него тем, что надо
было айвинам, но отец выглядел расстроенным, и я не решилась спросить об этом.
— Где матушка? И пора ужинать, все остыло, –
кивнула я на стол. – Работников и слуг уже накормили, а мы еще не ели.
— Да, пора, – вздохнул отец, – а матушке
нездоровится, она у себя, наверное.
— Я пойду, проведаю матушку, сестер и братика, по
пути загляну на кухню, велю, чтобы подогрели еду. Затем вернусь сюда.
— Подожди, не суетись, твоя мать позаботится о
малышах. Сядь, поедим и холодное.
Тут отец заметил апельсин, который я держала в
ладошках, как в ковшике.
— Что это?
— Апельсин, хочу угостить сестричек, – объяснила
я.
— Где ты его взяла?
— Мне его дал айвин.
— Что? – взвился со стула отец.
Он грубо выхватил из моих ладоней апельсин, бросил
его на каменный пол и раздавил подошвой сапога.
— Как ты посмела что-то взять из рук айвина, –
тяжело дыша, произнес отец, нависая надо мной и гневно сжимая кулаки.
— Отец! Я не знала, что нельзя брать апельсин из
рук айвинов, – оправдывалась я, испугавшись вида разгневанного отца. – Он был
доброжелателен со мной.
— Кто? Айвин? Ты разговаривала с ним? Как он мог
покуситься на тебя! Тварь! Ты же еще маленькая девочка!
Я съежилась, втянула голову в плечи от рыка отца –
таким я его никогда не видела и это неимоверно пугало меня.
— Что здесь происходит? – раздался голос матери.
Я развернулась и кинулась к ней. Она задвинула
меня себе за спину и бесстрашно стала наступать на взбешенного отца:
— Что ты так кричишь, Говард? Что такого сделала
Андреа?
— Твоя дочь разговаривала с айвином, взяла из его
рук вот это, – прорычал отец, указывая на пол.
— Что это? – нахмурилась матушка, разглядывая
растоптанный апельсин. – Какой-то фрукт? Апельсин, насколько я помню запах?
— Да, это апельсин, я хотела угостить сестричек, –
пояснила я, стоя подальше от отца.
Он никогда не бил ни меня, ни сестер, но сейчас я
боялась подходить к отцу, таким его я никогда не видела.
— Тебе его дал айвин? – повернулась ко мне мать. –
И ты взяла?
— Матушка, я не думала, что поступаю плохо! –
выкрикнула я отчаянно, понимая, что и мать разгневана. – Это же просто фрукт,
меня им угостили.
— Ты общалась с айвином? Где?
— Мамочка, я сидела в саду, а айвин подошел ко
мне, он был доброжелательным, угостил меня апельсином.
— Айвин? Доброжелательным? Они наши враги, Андреа!
Коварные и злобные чародеи! Разве ты этого не знала? Ты забыла, что ничего
нельзя брать из их рук?
