— И после такого признания будешь продолжать упорствовать, что я ещё недостаточно окрепла? — простонала я.
Прижавшись теснее к широченной груди, заскользила губами по шее на две трети бога, и он судорожно стиснул мои плечи.
— Что ты делаешь... Думаешь, мне легко... Ты была в беспамятстве двое суток... Мы могли вообще не найти тебя... если бы сила Иштар не проявилась... и тогда...
Я провела языком по мочке уха... и Гильгамеш, хрипло выдохнув, сжал меня в объятиях, так, что я чуть не охнула, и едва слышно пробормотал:
— Постараюсь владеть собой...
Но, опровергая слова, его губы отчаянно впились в мои, и я, прошептав: "Не сдерживайся...", самозабвенно прильнула к нему всем телом.
***
Вроде бы только что ощутила на плече поцелуй Гильгамеша, а до слуха донёсся его ласковый шёпот:
— До следующей ночи...
Но, потянувшись к нему, нащупала пустоту и тут же распахнула глаза. Солнце уже взошло, на полу "резвились" солнечные зайчики. Не успела толком проморгаться — в "опочивальню" как ни в чём не бывало ворвались Бази с Гирру и, привычно залетев на ложе, наперебой затрещали:
— Наконец-то!
— Сколько можно валяться в беспамятстве!
— Нас к тебе не пускали!
— Сказали, тебе нужен отдых!
— Если бы пустили, мы бы сразу привели тебя в чувство!
— Вот в этом ничуть не сомневаюсь! — перебила их я и, повинуясь внезапному порыву, прижала обоих сорванцов к груди. — Тоже соскучилась...
Бази с готовностью обхватил ручонками мою шею, а Гирру, фыркнув, отдёрнулся:
— Кто сказал, что мы скучали по тебе?
— А кто нагрубил Бесстрашному Гильгамешу и потом прятался от него по всему дворцу? — ехидно вставил Бази и тут же схлопотал подзатыльник от рассвирепевшего кузена.
— Нагрубил Гильгамешу? — рассмеялась я.
— Бесстрашный запретил приближаться к твоим покоям, а Гирру с ним не согласился... — Бази увернулся от нового подзатыльника, — потому что на Празднестве спас тебе жизнь и потребовал, чтобы на него запреты не распространялись.
— Спас жизнь? — удивилась я, но тут вспомнила ужасный звук, когда клинок возился в чью-то плоть, сдавленный стон и растроганно протянула:
— Ты бросился под удар, защищая меня? Спасибо, мой маленький герой, — и чмокнула сорванца в лобик.
Тот вспыхнул до коней волос, демонстративно вытер лоб, но тут же просветлел лицом и, задрав вверх туничку, гордо продемонстрировал шрам через всю грудь.
— Целитель Ниназу мог убрать шрам, но кузен воспротивился, — закатил глазёнки Бази.
— С ним я выгляжу, как настоящий воин! — выпятил грудь Гирру.
— И шрам уже спас от гнева господина, — поддакнул Бази. — Он не стал наказывать кузена за дерзость, потому что тот помог тебе. Ты всё-таки завладела помыслами Бесстрашного, да? Могучему Мардуку это не понравится!
— Мардук — по-прежнему мой будущий ритуальный супруг? — поморщилась я.
Игиги воззрились на меня с удивлением, будто я усомнилась, что сейчас — день.
— Конечно. Всё это время он места себе не находил от тревоги! — и тут же хором ахнули. — Мы должны подготовить тебя к Торжественной Трапезе! Опять отвлекла нас болтовнёй! Поднимайся! Времени совсем мало!
— Сначала скажите, что с моей подругой!
Островитяне наверняка не дали в обиду супругу одного из «своих», но всё же хотелось услышать подтверждение. Сорванцы уже соскочили с ложа, но, услышав моё требование, остановились и переглянулись.
— Хотя... немного времени ещё есть! — и, снова запрыгнув на ложе, шустро подсунули мне маленькие ступни. — Расскажем после того, как нас пощекочешь! Начинай!
