Нет, я не пьяна, выпила всего лишь один бокал и соображаю, что делаю – осознанно вкладываю свою ладонь в его и позволяю мужчине увести меня отсюда.
Наверное, если бы Никита не был сейчас у барной стойки, он бы остановил меня. Именно меня, не Кузнецова, потому что я сама вложила свою руку в его и поднялась с диванчика. Именно я, продолжая держаться за Сеню, иду через наполненное помещение к выходу. Не сопротивляюсь, не брыкаюсь и не возмущаюсь. Почему? Не знаю.
В какой-то момент почувствовала себя некомфортно: музыка стала слишком громкой, витающие в воздухе запахи неприятными, а люди вокруг раздражающими. И тут явился рыцарь, руку мне протянул, тем самым сказав: я тебя спасу. И я позволила ему меня спасти от несуществующих проблем.
После стольких часов работы, ведь я отметила только первую половину дня, не посчитав ночную смену, усталость взяла своё, и организм запротестовал. А по факту я не спала в течение полутора суток, и меня можно считать героем за такой подвиг, как поход в ночной клуб.
Когда я только устроилась на работу, одна девочка посоветовала думать о ночной смене как вчерашнем дне, таким образом можно обмануть мозг и утром чувствовать себя бодрой, будто ты только пришла на работу. Глупо звучит, но ещё глупее то, что это не работает. Ты не считаешь прошедшую ночь, но тело не обмануть, и к обеду, как бы ты не старалась выглядеть свежей и выспавшейся, конечности всё равно будто затёкшими.
Похоже, что сейчас я ищу оправдание своему поступку. Но я правда устала, да вот только эту усталость отодвигает любопытство. Мне очень интересно, что ещё придумал товарищ Кузнецов. Он играет, у него всё по плану, и я уверена, что в этот клуб он не просто так пришёл, да что там, ведь прямо сказал: он пришёл за мной. И этот момент, когда мы выходим из здания, перед этим схватив верхнюю одежду из гардероба, сто процентов включён в его план. Не работают советы из интернета, нельзя предугадать следующий шаг манипулятора. Профессионального манипулятора.
– О боже! – срывается с губ, едва мы оказываемся на парковке.
Из головы вылетает всё абсолютно. В один миг становится неважным кто я, кто он, где мы и куда едем. Опять! Опять он подкупает моими слабостями, и, чёрт возьми, у него это отлично получается.
– Эта твоя? – спрашиваю, совершенно забыв, что я на каблуках и в изящном платье, будто псих прикасаюсь к глянцему капоту автомобиля.
– Хочешь, будет твоя, – насмешливо отвечает, но я в таком восторге, что мне плевать на его интонации.
– Я не сплю? – спрашиваю в пустоту и шиплю, когда больно щипаю себя.
– Не спишь, Юлиана, – опять насмешливые нотки, на которые я не обращаю внимания. – Хочешь за руль? – задаёт вопрос, заставив меня резко повернуться к нему.
– Хочу ли я за руль Мустанга шестьдесят девятого года? – иронично смотрю на него. – Конечно, хочу! – восклицаю тоном, будто это понятно как белый день.
– Держи, – бросает мне ключи, которые я ловлю в воздухе.
– Но я выпила, – поджимаю губы и вспоминаю, что в самом начале вечера он предупреждал меня не пить.
– Один бокал, и он уже выветрился, – отмахивается и открывает пассажирскую дверь.
– У меня прав нет, – прикрикиваю, какого-то чёрта ища мотивы не садиться за руль этой машины.
– Просил не врать мне, – устало вздыхает Кузнецов.
– С собой нет, – закатываю глаза.
– Садись, ты со мной, – в приказном тоне проговаривает, и я спешно сажусь за руль.
