– Зачем? – мой голос дрогнул.
– Будешь ждать здесь. Как бой закончится, выдадим на руки Нику вместе с братом.
– Что вы… – попыталась возразить, однако Костей толкнул меня в спину, чтобы не стояла на пороге столбом, а затем резко захлопнул за собой дверь.
Я была словно заключенный, который за свой проступок теперь обязан отбывать наказание. Замахнувшись кулаком на закрытую дверь, я тут же опустила руку. Никто не выпустит, хоть до крови стучи, хоть разорви глотку от воплей. Оставалось только мучительно ждать и… верить в лучшее, как бы банально это не звучало.
Оперившись спиной о дверь, я медленно опустилась на корточки. Обхватила руками колени, уткнувшись в них носом. В глазах так и застал взгляд Никиты, такой уверенный, будто ему весь мир нипочём. Интересно, он действительно, был здесь постоянным гостем? Если да, то зачем ему это? В конце концов, бои без правил подобны русской рулетке: никогда не знаешь, когда выпадет пуля, которую придется зарядить себе в лоб.
Мысленно я пожелала ему вернуться живым и невредимым. И хотя не особо верила в Бога, сейчас очень хотелось, чтобы он помог тому парню с глазами грозового неба. Я была виновата перед ним, что позволила взять обязанности брата на себя. Я…
Пожалуйста, пускай с ним просто все будет хорошо. Пожалуйста…
Примечание: Ник цитирует “Фауст” Гете.
15. Глава 15 - Никита
Отец сегодня выпил. Он редко пьет, но если выпивает, то за этим обязательно следует синдром буйной белки: его пробивает на разговоры, упреки, возникает желание излить свою тоску и ненависть. Наверное, поэтому за всю жизнь я видел его пьяным всего пару раз. И сегодня был один из тех немногочисленных случаев.
Старик явился ко мне домой. Вместе с водителем, который всегда сопровождает отца, он как-то умудрился подняться на нужный этаж, постучать в дверь, и едва не разложиться на пороге. Я удивленно поглядывал на них и прикидывал, сколько градусов уместилось в этом шатающемся теле.
Старик кое-как переступил порог, оттолкнув от себя водителя. И чтобы он не свалился, я сам проводил его на кухню, усадив на стул. Даже, как самый настоящий любящий сын, поставил перед папой кружку с водой. Сам же стоял напротив облокотившись о кухонный шкаф.
– А чего ты меня не позвал на этот праздник? Я бы тоже выпил за здоровье, за мир во всем мире и за отменные женские задницы. Ты вот за что пил, па?
– Ты никогда не думал… – заговорил вдруг отец, покачиваясь из стороны в сторону. Язык заплетался, слова с трудом собирались в предложения. – Что надо жить по-другому?
– Каждый день думаю. Вот скоро перееду на крышу, нацеплю пропеллер и буду спускаться к милым теткам за вареньем.
– Скотина, – произнес сухими губами папа, вскидывая голову. Если бы я знал, чем закончится этот разговор, оставил бы отца на пороге с другой стороны.
– Отменная, – кивнул я, выдавливая натянутую улыбку.
– Ты никогда не заменишь ее, – прошипел старик. Мне бы стоило закатить глаза, ведь ничего нового он не озвучил: я это знал с детства, заучил как мантру, оставалось только выбить ее на теле, в виде вечного клейма. Отец попытался встать, его сильно повело, но я успел поймать пьяное тело, не дав свалиться камнем на плитку. Однако он разозлился сильнее, начал брыкаться.
– Па, ты пьян, – я попытался донести до него очевидный факт. Усадить обратно на стул папу было не просто, каким-то чудом у меня получилось.
