На первом этаже пятиэтажки располагалось ухоженное отделение Сбербанка, и было довольно светло и чисто, но вот со всех остальных сторон здание доверия не внушало. Фетль выбрала путь через мусорные баки, где иногда спят бомжи, лазают бездомные собаки и есть риск запутаться в дебрях дикой ежевики. Район находился на отшибе города, и так получилось, что местные власти и коммунальные службы вообще не заботились о состоянии жилых зон. Вторым таким районом была Мефодиевка, где Фетль прожила два года.
Ее обходной путь занял десять минут. Вся тыльная сторона Сбербанка пропиталась такой вонью, будто люди из окон выбрасывали не только мусор, но и справляли более острые нужды, чтобы не пачкать свои туалеты. Оставив ужасную зону позади, Фетль влезла в дебри ежевики. И если бы вечер не был таким лунным, вероятность выбраться из них казалась минимальной. Благодаря лунному сиянию, она видела места, где ежевика была примятой. Туда она и ступала. Собрав на себе гору колючек, Мария Александровна выбралась к скверу. Она остановилась в темном месте, где кроны деревьев закрывали ее от луны, а стена Сбербанка от центральной части сквера и присмотрелась.
Диана пересекала стоянку. Ее голова была опущена в телефон. А ноги быстро неслись к дверям спортивной школы.
«Выходит, я ошиблась!» – вздохнула Мария Александровна.
Но от какого-то сумрака в своем сознании она избавилась. И пока ее голени чесались от колючек, она дышала с облегчением, будто только сейчас поняла, насколько большая ее охватила глупость. Она уже хотела развернуться домой, но решила подождать. Такой она была женщиной. Нетерпеливой и все время ожидающей подвох. Фетль считала, что стала такой после замужества. Муж своим поведением научил ее не только чувствовать подвохи, но и убеждаться в них. И она не могла себе препятствовать. Фетль вышла из своего укрытия и двинулась к стоянке.
В окрестностях спортивной школы ветер дул затяжными порывами. Кроны старых тополей скрипели, как ржавые гайки. Свет фонарей мерцал. Мусорные баки были перевернутыми, и по дорожкам летали пластиковые пакеты. Пока Мария Александровна двигалась к спортивной школе, ее голова разболелась, и она вновь задумалась о том, чтобы повернуть назад. Глупая привычка беспокоится за неочевидные вещи, не остановила ее. Она перебежала парковку и спряталась за стеной, вблизи центрального входа.
Отсюда дочь не могла ее заметить, и она понадеялась, что окна спортивного зала, где тренируются девочки, тоже не выходят на эту сторону. К тому же, если дочь пришла на тренировку, ей будет некогда смотреть по сторонам. Поэтому она могла расслабиться. Если бы не ужасный холод, и если бы она не опростоволосилась с одеждой.
Так, переминаясь с ноги на ногу, Фетль простояла полчаса. Когда холод окончательно доконал ее, она нашла на стоянке машину с табличкой такси и не задумываясь направилась к ней. Терпеть больше не было сил.
– А я давно вас заметил, – сказал таксист.
Вид его не внушал Фетль доверия. Но сев в теплую машину, пропахшую сигаретными окурками и дешевым одеколоном, она едва не заплакала от счастья. Ее уши начали греться. Перед глазами поплыл легкий туман. Она с удовольствием закрыла веки и откинулась на подголовник.
Видя, что женщина никак не реагирует, таксист повернулся.
– Куда едим, мадам? – спросил он.
– Никуда, – ответила Фетль. – Стоим.
Ответ таксиста не смутил. Видимо в такую погоду ему не редко попадались клиенты, которые просто желали погреться. Он завел мотор, и подкрутил печку. Тепла в машине стало еще больше, и через несколько минут язык Марии Александровны развязался.
