Охренеть, десять штук за пятьдесят граммов.
Сглатываю, замирая и стараясь переварить информацию. Выдерживаю паузу, качаю головой и вновь заглядываю в меню.
Нет. Не глюк. Нолики посчитала правильно. Ой, млин. Юные магнаты, штаны на лямках. Самим лет по двадцать, а пафоса столько, что из всех щелей вылезает. И девицы под стать. Прям, выпускницы высшей школы светских львиц. Идеально идеальные гламурные чики.
Стоя рядом, чувствую свою нет, не ущербность, но инородность точно. Но, мне не привыкать. Отворачиваюсь, стараясь не глазеть на действительно красивых людей, словно только сошедших с обложки Vogue, и случайно пересекаюсь взглядом с мужчиной, сидящим в отдельной нише за ВИП-столиком. Замечаю это случайно, потому что «бегающие» по залу огоньки софитов на секунду освещают его лицо. Еще одно идеальное лицо в идеально-пафосном клубе.
– Продолжим?
Иван незаметно оказывается рядом.
– Конечно, – хмыкаю, сосредотачиваясь только на нем.
Так спокойнее.
– Я могу предложить тебе воду?
Лыбится зараза.
– Можешь.
– Подойдет?
Выставляет ту же самую бутылку, что доставал до этого. Знаю точно, заметила, где она стояла до.
Черти в глазах, лукавый прищур, ямочки.
– Спасибо, откажусь.
Прищуриваюсь в ответ.
– Точно?
– Да.
– Тогда выбери сама.
Кивает на стоящий практически полный ящик с минералкой.
Да, это посторонний нашего прикола не поймет, почему я не беру предложенное. И покрутит пальцем у виска. А всё просто: мне так однажды чуть не подсунули бурду сомнительного содержания. И нет, это был не Радов, а уже уволенный бармен, возомнивший себя круче всех и решивший легким способом добиться моего согласия на всё.
Проблему разрешили, но осадочек с тех пор остался. Как и память о хорошем уроке. Доверять никому нельзя.
– Вторую слева.
– Эту?
Иван ведет по крышкам бутылок, специально останавливаясь на соседней с нужной.
– Выше.
– Точно?
– Ага.
– Ла-адно, – вытащив ту, что мне приглянулась, ставит передо мной. – За счет заведения. Но с условием, что улыбнешься.
Качаю головой и достаю из заднего кармана джинсов сотку. Медленно кладу под уголок рядом лежащего меню. Всё это под внимательным взглядом Радова, совершенно не реагирующего на призыв очередного клиента.
Выдерживаю паузу. Хмыкаю и, подмигнув, улыбаюсь.
– Фух, – стирает призрачный пот со лба Иван и довольно ухмыляется, – теперь точно смена пройдет удачно.
– Балабол, – качаю головой и, отвинтив крышку, делаю первый глоток.
Хорошо. То, что нужно.
– Гурова, пойдем.
Останавливается в паре шагов от меня Альбертик, администратор клуба и шило в заду у всего обслуживающего персонала. Этот нудно-дотошный тип мертвого с ума сведет и заставит пить валерьянку ведрами.
– Макар Захарович ждет. Не тяни.
***
«Бегу-бегу, милый», – так и хочется съязвить в ответ.
Но привычно сдерживаюсь. Эта мурена не оценит. Альбертик и приколы – две непересекающиеся вселенные.
Да и вообще в клубе стараюсь вести себя как можно тише. Незаметно, конечно же, не получается в силу специфики работы. Но никакой болтовни с «подружками» за чашкой игристого, общих селфи на фоне туалета и дружеских разговоров за жизнь под сигаретку в курилке.
С «мальчиками» тем более ни-ни. Нет, ни в силу внутренней политики, установленной администрацией клуба, или из-за боязни получить оплеуху от любвеобильных «бабочек», присмотревших этого мужчинку себе раньше.
Просто работа – это работа, где не может быть места личному. Тем более, такая специфическая, как у танцовщицы ночного клуба.
