Да, вот такая я двуличная жаба, считающая этот вид деятельности не совсем тем, чем можно хвастаться перед родителями и близкими людьми. Нет, в моем случае ничего аморального совершенно не присутствует. Пришла, станцевала несколько выходов, получила расчет, ушла. Об этом мы с Макаром договорились, как говорят, еще на берегу. Чтобы после не возникало никаких «непоняток» и недоразумений.
А про других вообще стараюсь не думать. Нет мне до них никакого дела. Совершенно параллельно, чем и с кем они занимаются в свободное время.
И не потому, что я такая возвышенная стерва. Куда там. Просто, если зрить в корень, это не моя работа, а Лизы. Я здесь, по сути, это она. Замена. В силу обстоятельств. Потому и друзья – не мои, и знакомые – поверхностные.
Просто знают об этой ситуации единицы. Те, кому положено. А остальные либо не догадываются, всё же мы близняшки с сестренкой, а сдружиться она тут ни с кем не успела, либо молчат в тряпочку, что очень ценится Мелехом.
По винтовой лестнице поднимаюсь вслед за муреной на второй этаж, нависающий балконом над угловой частью зала. Тут всего пять столиков, окруженных мягкими кожаными диванами, небольшой фонтанчик у дальней стены и мини-зона с пилоном. Сейчас без подсветки, значит, девочку никто пока не заказывал.
Сама ни разу не видела, но сестра рассказывала, что иногда приходилось тут выступать. Лиза два года в клубе отработала, практически ежедневно с момента его открытия. Даже отпуск не брала. Зарабатывала любую копейку, чтобы быстрее разделаться с ипотекой. Это я лишь пару месяцев тут, да и танцую трижды в неделю. Потому большая часть знаний о жизни в этом месте – именно со слов сестры.
Все столики, естественно, заняты. Наверху лишь ВИПы и друзья хозяина клуба. Посторонних нет и быть не может. Мышь не проскочит, ведь у первой ступени лестницы безотлучно дежурит охранник.
– Привет, Соня, – Макар сидит один за дальним столиком у самого ограждения, имея возможность наблюдать за всем происходящим внизу.
Развалился по центру дивана, закинув руку на его спинку. Ноги широко расставлены. На столике стакан с чем-то темным. Явно не чай.
При моём приближении положение тела меняется. Мелех садится прямее, показная пафосность и расслабленность растворяются не до конца, но достаточно, чтобы я заметила.
– Присаживайся.
Это мне.
– Свободен.
Остающемуся у меня за спиной Альбертику.
– Доброй ночи.
Делаю, что говорят, без разговоров. Стянув с плеча рюкзак, укладываю его на ближайший диван, и сама сажусь туда же.
Рядом с директором – никогда. Только, напротив.
– Здесь оплата.
Черный конверт, который до этого не замечаю, переезжает с одного края стеклянного столика на другой. Ближе ко мне.
– Спасибо.
Смотрю мужчине в глаза. Он взрослый. Именно так захотелось охарактеризовать его в первую минуту знакомства. Лет тридцати пяти. Сорока. Высокий, но не великан. Широкоплечий и коренастый. Лицо серьезное. Черты крупные, особенно подбородок. Взгляд острый, внимательный. В волосах еле заметная седина, что делает его еще солиднее, если так можно выразиться.
– Как ты?
Осмотрев меня мельком, останавливается на глазах и задает вопрос.
– Нормально, – отвечаю привычно, но по вмиг сощурившимся глазам понимаю, что эта фраза сейчас не проскочит. – Я справляюсь.
– Уверена?
– Да.
– Я хочу помочь.
– Нет.
– Соня.
– Я откажусь, Вы же знаете.
Повторение того же самого разговора, что был в четверг и во вторник, и в прошлую субботу, и в прошлый четверг.
