– Играешь в бильярд? – будничным тоном спрашиваю я Себастиана.
– Иногда, – отвечает он.
Я снимаю со стены два кия и протягиваю парню более длинный, оставляя себе свой любимый.
– Как насчет дружеской ставки? – предлагаю я.
– Без проблем, – соглашается Себастиан. – Насколько дружеской?
– Предлагаю для начала сотню.
Он тихонько присвистывает.
– Дай-ка я посмотрю, что у меня есть.
Себастиан вынимает бумажник, который кажется довольно толстым. Он достает оттуда сотку, не показывая другие купюры. Будь на его месте Гриша, он бы не преминул продемонстрировать мне все содержимое своего кошелька.
Себастиан кладет банкноту на полированный деревянный бортик бильярдного стола.
– Ну а ты что? – поддразнивающее спрашивает он. – Откуда мне знать, годишься ли ты в соперники?
– Ты не увидишь моих денег, – сообщаю я. – Ни сейчас, ни после.
Себастиан смеется.
– Мне нравится твоя уверенность, – говорит он.
Он складывает шары в треугольник, а я готовлюсь разбивать. Аккуратным ударом я посылаю шары рикошетом во все стороны по гладкому зеленому покрытию. Забив девятку, я перехожу к полосатым шарам и примеряюсь к одиннадцатому, ощущая на себе взгляд Себастиана, когда наклоняюсь над столом. Мне приходится сильно наклоняться из-за каблуков, и я чувствую, как задирается моя юбка.
Я с силой отправляю биток в одиннадцатый шар чуть левее центра. Тот отлетает вправо и, вращаясь, попадает прямо в боковую лунку, приземляясь с приятным звуком. Не останавливаясь, я забиваю также тринадцатый и четырнадцатый.
– Ой-ой, – негромко говорит Себастиан. – Похоже, у меня неприятности.
Следующим ударом я промахиваюсь буквально на дюйм. Парень берет свой кий и осматривает стол. Быстро и плавно Себастиан забивает двойку и четверку. Он твердо упирается своими длинными пальцами в войлок, удерживая кий, и ему достаточно бросить взгляд на шар, чтобы рассчитать угол, с которого он его ударит.
Парень невероятно точен и невероятно уверен в себе. Он забивает также первый и пятый шар, прежде чем промахнуться с третьим.
Я даже не заметила, что все это время стояла не дыша. Я понимаю, что если снова промахнусь, то шансов у меня, скорее всего, не останется.
Нахмурившись, я подхожу к столу, словно это поле битвы. Я представляю себе, где окажется биток после каждого удара, чтобы убедиться, что не помешаю сама себе. Определившись со стратегией, я быстро забиваю десятый, двенадцатый и пятнадцатый шары подряд.
Теперь у меня остается только восьмерка. Она прижалась к тройке Себастиана. Оба шара находятся довольно близко к левой угловой лузе. Я боюсь забить их вместе, если не буду осторожна.
Я прицеливаюсь, и мне удается разделить шары, загнав восьмой в лузу, а третий оттолкнув в сторону. Биток откатывается слишком далеко и дрожит на краю стола. Если он тоже упадет в лузу, я проиграю. Но он остается на месте.
Я беру стодолларовую купюру Себастиана и засовываю ее в лифчик.
– Я выиграла, – говорю я.
– Кажется, я отвлекся, – замечает он.
– Что ж, ты не первый, – уверяю я.
Мужчины вечно переоценивают свои способности. И недооценивают мои.
– Сыграем еще раз? – предлагает Себастиан.
– Удваиваем ставку?
– Не уверен, что у тебя есть деньги, – говорит парень с нахальной улыбкой. – Кроме тех, что ты забрала у меня. Как насчет того, чтобы… за каждый забитый мною шар ты снимала один элемент одежды? Я буду делать так же.
Я усмехаюсь, качая головой. Это явная уловка.
