– Итак, если коротко – сказал Юст, – план, насколько я понимаю, такой. Я беру ребят, мы все грузим, потом перемещаемся к алмазному месторождению, приводим всех оставшихся и делаем ноги.
– Именно, – подтвердил адмирал. – И надо успеть провернуть все до темноты. С копей не меньше шести часов добираться. Думал, сделать вид, что уплываем, и вернуться за оставшимися через пару дней… – Хольм пожевал губами в сомнении.
– Не, не стоит, – покачал головой Юст. – Эти… запросто могут обнаружить дорогу к месторождению. Так что лучше сегодня.
– Вот и я так решил, – сказал адмирал. – Ты…
– В норме, не беспокойтесь, – уверил Юст. – Но хотел бы вам напомнить, что, помимо этой проблемы есть еще две вещи – одна плохая, другая очень плохая. Очень плохая – это, естественно, неумолимо надвигающийся на нас конец света, до которого осталось где-то с год. Может, чуть больше. А просто плохая – то, что маги, Воспринимающие, хотят втянуть Лиоренцию в войну с гухулами в Элмадене и устроить там ловушку. О, как я мог забыть! – Юст хлопнул себя по лбу. – Не две вещи, а три! Есть еще одна!
– И какая же? – с подозрением спросил Хольм.
– Мое зеркало до сих пор на берегу, в палатке, вдали от меня! Я не переживу этого!
– Понимаю! – кивнул Хольм, скрежетнув зубами. – Оно в страшной опасности! Но давай, для начала, разберемся с нашей самой маленькой проблемой – благополучно уберемся отсюда. Канонирам я прикажу быть наготове.
– Вы остаетесь на «Сияющей», адмирал, – это, в общем-то, был не вопрос, а утверждение.
Однако Хольм смерил Юста взглядом, который вполне сгодился бы для вбивания гвоздей в палубу, и ядовито заявил:
– Забыл спросить вашего совета, как мне лучше поступить, коммандер.
Ну, Юст так и знал. Непременно-то адмиралу надо геройствовать.
– Я пойду с тобой, – продолжил Хольм. – Я уже вчера на берегу тебя заждался. С меня хватит. Я несу ответственность за экспедицию, в том числе за людей, которые сейчас ждут нас на алмазном прииске.
«И за тобой приглядеть не мешало бы, дружочек, чтобы не рисковал понапрасну. Потому что без тебя мы через Бурлящую полосу не переберемся».
Этого Хольм вслух не сказал, но подумал. И спросил еще:
– На каком расстоянии ты можешь держать свою сеть?
– Максимум – пара десятков шагов. Сильное рассеивание и недостаточная восприимчивость моего мозгового приемника, – ответил Юст, догрызая захваченное с камбуза печенье. – И чем больше узлов, тем менее стабильное соединение получается. Разнообразнее, так сказать, личные интересы, и тащит в противоположные стороны…
Адмирал с сожалением пожевал губами.
– А что, – хмыкнул Юст, – уже нарисовали себе картину эпической битвы, где полководец передвигает тысячи солдат, как фигурки в ок-читронге? Раскатали губу?
Адмирал посмотрел на него так, будто раздумывал, не двинуть ли по шее. Но спросил по делу:
– У тебя еще остались резервы после вчерашнего?
– Да, и достаточные. Я очень предусмотрителен.
Приходится самому себя хвалить – от Хольма не дождешься.
– Сможешь защитить тех, кто с тобой не связан?
– До определенной степени, – кивнул Юст
– Возьмем людей побольше. Человек тридцать хотя бы. С лагерем надо разобраться, как можно быстрее.
– Я понял.
Гелект, разумеется, напросится – он просто мечтал поглядеть на магов поближе. И этот инспектор Арсэль тоже проявлял всяческое любопытство. Юст захватил все оставшиеся у него заряженные накопители и даже клинок – хотя последний все же больше для виду. Конечно, он отменно фехтовал, но клинком, хотя бы и кристаллическим, магов никак не испугать. Затем Юст снова создал сеть и стал ее связующим узлом. Они спустили на воду шлюпки и погребли к лагерю.
