Интересно, была ли лично у него сейчас свобода воли? Ха! Да о какой свободе воли может идти речь, если он обязан вытащить всех отсюда и вернуть невредимыми домой?
Продолжая вглядываться в зеркало, Юст словно бы видел за своим плечом кого-то большего, чем он сам, большего, чем любой человек. И этот кто-то нуждался в Юсте, в своем связующим звене, потому что без него был не способен себя осознать, отождествить себя с собой…
Потом подошел Хольм и ядовито спросил:
– Вот скажи, что с тобой нужно сделать, чтоб ты перестал любоваться на свое дурацкое отражение?
Выколоть глаза, наверное, чтоб нечем смотреть было…
– Не дурацкое, а красивое, – обиженно поправил Юст и попросил: – Помогите лучше упаковать зеркало и перенести в шлюпку. Я не собираюсь оставлять его здесь, как и другие свои вещи.
– Зеркало тоже красивое, – заметил Айгур, чуть усмехаясь и ощупывая гладкую поверхность. – Замечательная, очень качественная шлифовка.
Юст хмыкнул – гляди-ка, Изготовитель умеет и комплименты делать.
– Талское стекло, – с гордостью сказал Юст. – У нашей семьи на острове Тало есть небольшой завод. Скорее, даже мастерская. Это зеркало делали там, по улучшенной технологии.
– Завод? – переспросил Айгур. – Твоя семья богата?
– Вообще-то, да, – Юст пожал плечами – он не придавал этому особого значения.
Он вполне довольствовался тем, что хотя бы деньги не являлись для него проблемой. Они были, и Юст мог о них не думать. И подобное отношение к деньгам, как ни странно, роднило его с магами.
«Элитам не свойственно замечать своего привилегированного статуса, – так говорил Кенлар. – Они считают такое положение вещей само собой разумеющимся».
– Если не ошибаюсь, ваш отец, Юст, как и Кенлар Бьоргстром – одни из самых богатых людей в Лиоренции, – заметил между тем инспектор Арсэль. – И они вложили много личных средств в снаряжении экспедиции.
– Вообще-то, да, – повторил Юст, снова пожав плечами.
У отца, кстати, была еще и ювелирная мастерская с полировальными кругами, и найденные на Запретном континенте алмазы капитан Бенгарт принес именно туда.
Кенлара, хоть он и был не только другом отца, но и деловым партнером, деньги тоже не слишком заботили. Власть его привлекала гораздо больше. Это отец всё считал, чуть не до льорина. Он вообще был очень хозяйственным, припасливым и рачительным.
Инспектор, выходит, достаточно всего знает, в том числе и про экспедицию. Любопытно, откуда? Все-таки жаль, что в Лоретто Юст не интересовался политикой и всякими общественными сплетнями. Семейным стекольным производством, шлифовальными кругами и торговлей он, впрочем, тоже не интересовался. Как и много чем еще. Проклятье! Как же ему сейчас не хватало знаний!
Айгур, оглядев палатку Юста, бросил на него удивленный взгляд:
– У тебя сундук с кровной печатью, сторожевая сеть у входа. Это как-то чересчур много для адепта.
– Я уже говорил, что способный.
«И в лагере были те, кому позарез требовалось порыться в моих личных вещах, – добавил про себя Юст. – В первую очередь, младший инквизитор Заракас, ныне благополучно сбежавший».
– А эти книжки на виду – для вида?
– Вовсе нет, – Юст, как и вчера, почувствовал себя уязвленным. – Это очень полезные книги. Хоть и не запрещенные.
– «О залежах драгоценных минералов», – прочитал вслух Айгур. – Издание «Лиорентийской горной коллегии»… Ты позволишь полистать?
– Пожалуйста, – разрешил вежливый Юст. – Я не жадный.
