У горизонта событий. Том II - страница 39

Про руянов Хрюр сказал:

– У них были неправильные понятия о том, как допустимо вести себя, когда они у нас в гостях. Древо подобного не прощает. Завтра те из них, что остались в живых, напитают его корни своей кровью.

Когда Хрюр произносил последнюю фразу, его свирепый взгляд стал едва ли не мечтательным. Он хотел, истово хотел самолично перерезать провинившимся глотки.

На следующий день Хрюр вернул Хеймиру и Кенлару их кристаллические жилеты, которые вместе со своим родственником выудил со дна проруби, подцепив баграми.

Начало того дня Хеймир помнил очень плохо, урывками. Их опоили каким-то зельем – это точно. Восприятие было притупленным и искаженным. Вдобавок, он наверняка получил сотрясение мозга, пусть и не очень сильное. Подбитый правый глаз по-прежнему не желал открываться, а перед левым все плыло и дрожало. Кенлар же находился в столь плачевном состоянии, что непонятно, как вообще держался на ногах, и взгляд у него был совершенно мутный.

Пронзительно воющий ветер взмётывал позёмку и гнал по ледяному полю, в которое превратилась поверхность озера. Из крыши общинного дома валил густой дым и стлался над заснеженным холмом.

Огненно-красное зарево на юге вместо так и не успевшего взойти солнца, половинка луны, разгоравшаяся все ярче и ярче, стремительно наползавшие сумерки и темнеющее небо. И снова переливчатый полог северного сияния, на этой раз раскинувшийся от зенита до горизонта…

Их привели к Священному Древу – или это Древо само возникло перед ними? Хеймиру казалось, что он шагал то по пустоте, окруженный стремительно проносящимися над ним сияющими звездами, то по сгустившимся облакам, зависшим посередине неба, то по изогнутой внутренней поверхности сферы – пространство вокруг него заворачивалось, многократно отражая заснеженные леса, скалы, болота с торчащими, как столбы, мертвыми, лишенными веток, стволами, петляющую реку и белую гладь озера.

Он увидел блестящую поверхность, на которой росло огромное ветвистое Древо с необъятным стволом, белесым и облезлым, будто линяющим. Четыре корня, переплетшихся и сросшихся друг с другом, исходили от основания ствола. Кристаллические четырехпалые листья, подрагивая, мелодично звенели и переливались разными цветами – розоватым, серебристым, фиолетовым. С одной стороны был свет, с другой – тьма. И на границе они смешивались причудливым образом, порождая миллионы разных цветов. Сияющий ореол вокруг кроны, звезды – и там, и там. Сон. Фантасмагория.

«Моя судьба», – подумал Хеймир, глядя на Дерево завороженными расширившимися глазами. Будто светящийся пух разлетался от его ветвей, парил в пространстве. Хеймир представил, как навстречу ему из темноты поднимается снежная пурга. Да, похоже на подхваченные ветром снежинки в метель. А еще – на рой гигантских светлячков. И на радужные мерцающие пушинки тоже.

А потом – провал в памяти, вырванный эпизод, который он списывал на случившийся после взрыв мозга.

И дальше – четыре нагих тела перед глазами. Подвешенные за ноги вниз головой, они мерно раскачивались на сучьях. Все с перерезанным горлом – от уха до уха. Мертвое бескровное лицо совсем рядом. Глаза закатились, и видны только белки в красных прожилках от лопнувших сосудов. Волосы, заплетенные в косички, свешиваются вниз и шевелятся, как змеи. Один из вчерашних руянов. Вроде тот, который был у них главным.

Хеймир задирает голову и смотрит наверх. Он видит над собой тела, частично переваренные Древом. Из ствола выступают лица, словно вырезанные из древесины барельефы. Тот парень, Отмеченный – еще позавчера Хеймир разговаривал с ним. А затем парню содрали со спины кожу, отпилили затылок, вскрыли мозговые оболочки и приколотили к стволу – в том месте, где не было коры. Чтобы Дерево напиталось кровью, чтобы у него был непосредственный контакт с мозгом. Сейчас Отмеченный взирал немигающими глазами и механически открывал рот, явно не по своей воле.