– Странная… конфигурация пространства, – заметил Кенлар.
– Я просил меня не перебивать! – осадил его Хеймир. – Мы же договорились!
Джионна тут же повернулась к Кенлару:
– Ты молчишь, чтобы не создавать повод для противоречия в ваших показаниях? Чтобы не сболтнуть лишнего?
– Я молчу, потому что мне хватило с лихвой одного вашего обеденного допроса, – возразил Кенлар.
«А на самом деле, когда я попытался хоть слово от себя прибавить, мой дорогой друг Хем сразу же заткнул мне рот», – додумал за Кенлара Хеймир.
– И ты, мама, тоже отчего-то не слишком разговорчива.
– В присутствии твоего отца никто другой не может быть слишком разговорчив, – едко ответила Илинора.
– Священное Древо создало с вами сеть? – спросила Сю-Джин. – Использовало как сосуд? Оно само – сверхсознание?
Хеймир невольно передернулся, переглянулся с Илинорой и Кенларом. Они дружно пожали плечами, как бы говоря: «Неси, что хочешь, дружочек!»
– Возможно, – обтекаемо ответил он. – Но Дерево вовсе не стремилось поведать нам о том, что оно есть. И до наших вопросов ему не было никакого дела. Оно не соизволило ничего нормально объяснить и выражалось… очень мутно.
– Что ему было от вас нужно? – спросила Сэнни. – Чтобы вы выполняли его волю?
– Кто же его знает? – очередная ничего не значащая фраза. – В мире многое происходит случайно, и человек слишком сложно устроен, чтобы наверняка просчитать его реакции, тем более на много лет вперед. Подробные инструкции и руководство к действию оно нам не давало. И ничего такого конкретного от нас не хотело, ни к чему не принуждало.
– То есть, сказало вам: «Живите, как пожелаете?» – настырно допытывалась Сэнни. – Тогда зачем вы ему понадобились?
– Этот вопрос меня и самого волнует.
– Я заметила.
– Зачем эта ирония, Сэнни?
Будь она мужчиной, могла бы попытаться устроиться в Следственный отдел дознавателем. А не считай себя обязанной Хеймиру по гроб жизни, устроила бы настоящий допрос с пристрастием.
Он решил потихоньку закругляться со Священным Деревом, прервался, глотнул вина, несколько раз молча прошелся по комнате и снова заговорил, вывернув на другие темы.
– После того как мы вернулись в Лоретто, у меня вопросов было еще больше, чем раньше. И без толковых ответов. Я стал читать книги – все, которые смог добыть. Быстро скорешился с контрабандистами, которые привозили запретные товары из Магических земель. Кенлар взялся за карьеру, и ему удалось пристроить и себя, и меня в посольство, которое Лиоренция направила в Анидаб-Дорему, чтобы подписать мирный договор с Магическим Союзом. В этом посольстве все за всеми следили, в нем было полно шпионов и доносчиков всех сортов. В наши с Кенларом обязанности тоже входило заниматься шпионажем, а заодно и торговыми вопросами. Миссия затянулась, что и не удивительно. Лиорентийское посольство провело в Анидаб-Дорему два года, и за это время я вдосталь насмотрелся на магов.
Краткие результаты своих наблюдений о магах Хеймир уже изложил, а про свою с Кенларом жизнь в магической столице распространяться не собирался. И не потому, что ему было нечего рассказать.
За проведенные в Анидаб-Дорему два года он завел полезные знакомства, в том числе с Айнилем и Юсуфаром, и искал информацию – по всем возможным темам. Он узнал имя сестры Гиаты. Её звали Браенной, она была Видящей и участвовала в той же экспедиции, что Флинн и Айниль! А ведь Хеймир из Айниля так ничего толком и не вытряс! Несмотря на множество достоинств, великий белярский ученый был самую малость интеллектуально высокомерен и относился к лиорентийскому приятелю с доброжелательной покровительственностью. Хоть Хеймир по поводу такой к себе снисходительности не обижался и не убивался, но взамен отвечал подобной же снисходительностью.
